И вот Леночка стала обладательницей волшебно прекрасного платья из тяжелого жатого шелка алого цвета. Лиф был гладким. А от талии платье расходилось красивыми глубокими складками. Настоящее бальное платье. В таком впору фотографироваться для журнала «Вог», а не фланировать по крохотной однокомнатной квартирке в самом обычном панельном доме, в котором проживала Леночка.
Да, квартирка у нее была не ахти какая. Но зато своя собственная! И Леночка очень гордилась, что у нее есть отдельное жилье — предмет зависти и пересудов всех продавщиц у них в магазине. Почти все они жили с родителями или снимали жилье.
— Плачу за жалкую конуру в девять квадратов целых восемь тысяч рублей. И это даже не отдельная квартира. Так, комната в коммуналке, — особенно ярилась Лариска. — А тебе, Ленка, повезло! Своя хата! Те же восемь тыщ, что я хозяйке отдаю, ты на себя потратить можешь. В свое удовольствие живешь!
— Зато у тебя комната в центре! — пыталась возразить Леночка. — А у меня на окраине.
— Метро в двух шагах!
— Ничего себе два шага! Целых три автобусных остановки!
— Все равно прогуляться одно удовольствие!
И Леночка перестала спорить. Повезло так повезло. Хоть в чем-то ей повезло, потому что родителей своих Леночка даже и не помнила. Они погибли совсем молодыми. И вырастила Леночку ее бабушка. Жили они на две пенсии. На бабушкину и на ту, которую получала Леночка. Так что Леночка в детстве целым колготкам радовалась так же, как иные ее более обеспеченные одноклассники фирменным джинсам.
Однако все когда-то проходит. Прошли и голодные времена. Леночка выучилась на продавщицу и пошла работать. Потом, почти не болея, тихо скончалась ее бабушка. И Леночка осталась совсем одна в собственной квартире. Другая бы на ее месте загуляла и пустилась бы во все тяжкие. Но Леночка была хорошей девочкой. После работы шла домой. А из дома снова на работу.
Разумеется, у нее случались кавалеры. Но ни один из них не оставлял в ее сердце глубокого следа. Да и слишком быстро они исчезали, чтобы Леночка могла хорошо узнать и, быть может, полюбить кого-то из них. Одним словом, работа, дом, встречи с подругами, кино, книги, телевизор и снова работа.
И вот там на работе она и встретила ЕГО! Это произошло серым пасмурным осенним вечером. Леночка сидела на своем обычном месте на кассе. Покупателей в магазине было мало. И она смотрела в окно. Там было холодно, сыро, и по стеклу уныло стекали капли дождя. Она думала… Впрочем, понятно, о чем думает молодая одинокая девушка.
И вдруг…
— Девушка! — прозвучал над ее ухом мужской баритон.
Леночка оторвалась от созерцания оконного стекла и вздрогнула. На нее смотрели два золотисто-карих удивительно теплых глаза. У Леночки перехватило дыхание. Теперь она не видела ничего, кроме этих глаз.
— Девушка, — повторил мужчина, — могу я вас кое о чем попросить?
— Да, — пролепетала Леночка. — Что вы хотите?
Она была готова, что мужчина попросит пробить ему полкило «Московской» колбасы и майонез «Кальве». Ну, и уже нарезанный батон. Или кило говяжьей вырезки. Или что-нибудь столь же неинтересное. Но почему же тогда у нее так замирает сердце? Вряд ли из-за майонеза.
И незнакомец ее не подвел. Он не захотел колбасы. Вместо этого он произнес:
— Подарите мне, пожалуйста, вашу улыбку.
И Леночка, которая никогда прежде не заигрывала с покупателями, против воли улыбнулась странному посетителю. Так и завязался их роман. Сначала Владик, так звали любимого мужчину Леночки, долго и как-то удивительно красиво ухаживал за Леночкой. Он вообще все делал красиво.
— Конечно, богатенького себе отхватила! — завистливо шипела все та же Лариска. — Чего ему не ухаживать?
— Он не богат.
— Конечно! Заливай больше! Видели мы, на какой тачке он за тобой прикатывает!
— Просто «Ауди», — почему-то оправдывалась Леночка. — Не слишком новая к тому же.
— Всего год как из Германии пригнали!
На этом месте Леночка ощутила неприятный укол. Откуда Лариска все это знает? Лично ей, Лене, все равно, на какой машине ездит Владик. Пусть бы даже это была простая «Лада». Она бы не возражала. Машина, она и есть машина. Кто на какую заработал. И это вовсе не говорит, что собой представляет этот человек на самом деле.
Но Лариска не унималась и все шипела и шипела:
— И почему одним все, а другим ничего?! И квартира у нее отдельная! И мужик на иномарке! И сама красавица!
Леночка и в самом деле была хороша. Ростом она была чуть выше среднего, но благодаря хорошей осанке казалась выше. И за фигурой она следила, не лопала столько жирной ветчины, как Лариска. Потому на бедрах у нее турецкие бриджики сидели словно влитые, а на Лариске любая, даже самая дорогая, шмотка казалась принесенной с рынка.
Кроме того, у Леночки были чудесные голубые глаза, нежная кожа и длинные рыжевато-золотистые волосы. На висках они немного вились и спускались красивыми локонами. На вздернутом носике устроились несколько милых веснушек. Но они Леночку не портили. Такие они были светлые и золотистые. Да и характер у Леночки был золотой. Все ее подружки, коллеги и даже начальство в лице строгой директрисы Вендетты Генриховны признавали это.
Вот у Вендетты был тяжелый характер. Да и каким ему еще быть, с таким-то именем? Трудно даже представить, чем руководствовались ее родители, давая ребенку имя — Вендетта. Или они не знали, что означает это слово? Впрочем, трудно ожидать большого здравомыслия от людей, которых и самих звали Генрих и Одетта. И это в двадцатом веке! В Стране Советов!
Но даже Вендетта, которая то ли из-за своего имени, то ли просто так всегда и ко всем придиралась, мстила, увольняла и для которой дня не проходило, чтобы она не устроила разнос какой-нибудь нерадивой подчиненной, никогда не повышала голоса на Леночку.
— Ты у нас словно солнышко! — говорила она, и в ее голосе слышались непривычные ласкающие нотки. — Всегда улыбаешься! Всегда стараешься всем услужить. А о себе думаешь в последнюю очередь!
— Вы меня захвалите совсем! — краснела Леночка.
— Всем бы брать с тебя пример, — после этого следовал пристальный взгляд директрисы в сторону Лариски. — Тогда и поводов для недовольства было бы куда меньше!
— Конечно, легко быть хорошей, когда тебя все любят! — злобствовала Лариска. — А посадить бы Ленку в мою шкуру! Небось быстро бы перестала ко всем подряд ласкаться!
— Злая ты, Лариса! — укорила ее Вендетта Генриховна. — И завистливая. Поэтому и замуж тебя мужики не берут. Ты же их своим постоянным нытьем изведешь. Сколько тебе ни дай, все тебе мало. Берешь и забываешь! Даже не поблагодаришь!
Лариска краснела и злилась. Но Леночка не обращала внимания на злобствующую приятельницу. Она была слишком счастлива. И думала, что все вокруг тоже должны быть поэтому счастливы.
И совершенно напрасно она так думала. Потому что имелся человек, которому ее счастье было словно кость в горле.
Но в этот момент, кружась перед зеркалом, Леночка не думала ни о чем плохом. Только о хорошем. Только о том, что за окнами наконец-то наступила весна! Что у них с Владиком впереди чудесное лето и много-много других чудесных лет.
— Он придет! — напевала она. — Придет и подарит мне мимозу! Мимозу и самого себя!