— Спасибо вам, — прошептал он.
Попытка вырвать руку оказалась неудачной, и Миранда вскричала:
— Вы действительно сошли с ума!
— Спасибо вам за вашу ревность. — Он заключил ее в объятия и поцеловал.
Сначала Миранда была слишком поражена этим, чтобы сопротивляться, потом у нее совсем не было сил, еще чуть погодя она чересчур возбудилась, а затем ее обожгла страсть. Когда Гастингс понял, что она целует его с таким же пылом, что и он ее, он на мгновение отстранился и заглянул в карие глаза девушки. Улыбнувшись, он снова поцеловал ее, на этот раз ничуть не сдерживая себя. Наконец, он выпустил ее и направился к двери, сказав:
— Я буду возвращаться, чтобы поблагодарить вас снова, и снова, и снова.
Миранда опустилась на скамеечку для ног и обхватила голову руками. Она погрузилась в отчаяние при мысли о том, как она полностью подчинилась страсти мистера Гастингса. Отчаяние ее было также вызвано и беспокойством за него. Как же все вокруг не видят, что он — мужчина? Это было выше ее понимания.
Чтобы покончить со своими делами в Лайме, мистеру Гастингсу надо было многое сделать. Дом свой он сдал двум пожилым сестрам. Под вымышленным именем он останавливался в разных гостиницах в округе, никогда не заезжая в одну и ту же дважды. Если Эверард действительно шел по его следам, должно быть, это была забавная погоня. Гастингс написал Феликсу. Он сообщил ему о приглашении, полученном от леди Трой, и попросил выслать побольше платьев мисс Шарлотты Деуитт, и еще костюм для верховой езды, бальное платье, шляпки и все такое. Далее в письме он добавил:
«Не трать силы на попытки упрекать меня за столь безрассудный поступок. Я полностью осознаю свое безумие. Если ты не снабдишь меня полным набором дамских туалетов, мне придется обойти окрестных модисток, и тут станут судачить, что Феликс Деуитт одевает свою кузину, как деревенскую простушку. Далее, я буду вынужден рассказывать, что ты относился ко мне самым непотребным образом и мне пришлось оставить Маркросс и искать пристанища у моей милой школьной подруги».
И наконец, он отправил письмо своему дворецкому Димпсону со сложным поручением добыть через их адвоката принадлежавшее его бабушке старинное, изумительно красивое колье с изумрудами и бриллиантами.
Скоро он получил подписанную как положено копию договора об аренде дома от двух пожилых сестер и целый чемодан женской одежды, к которой была приложена записка от Феликса. В записке говорилось: «Отправь весточку, когда соберешься покинуть аббатство Эрандел, с тем чтобы я мог распорядиться и тебя приняли в Бедламе». Еще там был простой ящичек с великолепными драгоценностями. Со всем этим в руках и в шляпке мисс Шарлотты на голове он купил билет на дилижанс и отправился навстречу, как он полагал, восхитительному пребыванию в гостях у мисс Трой и ее родителей.
Гастингс прибыл, когда сэра Бэскома не было дома, — он наблюдал, как чинят крышу амбара, а леди Трой отправилась вместе со своим поваром в Тогбери, где договаривалась с мясником о покупке рождественского гуся и сала, необходимого для приготовления сливового пудинга. Миранда была в малой гостиной и работала над проектом своего цветущего сада. С разложенными вокруг книгами, карандашом в руке, она являла собой образец прилежания.
Как только дворецкий ввел мистера Гастингса, одетого в багровую мантилью с подбитым мехом капюшоном, Миранда поднялась ему навстречу. Гастингс ощутил внезапную перемену в окружавшем их воздухе, словно разряд молнии наэлектризовал его. Должно быть, Миранда почувствовала то же самое, поскольку она отступила в сторону и встала так, чтобы между ними был письменный стол. На ее лице Гастингс прочел целый сонм разнообразных чувств. То, что ему хотелось увидеть — радость от встречи с ним, — было затеряно среди сомнений и смятения. Заметив его внимательный взгляд, Миранда опустила глаза.
Когда слуга оставил их с глазу на глаз, Гастингс сказал:
— Право, не стоит тревожиться. Я не повторю давешнего опрометчивого поступка. Будьте уверены, я больше не осмелюсь целовать вас.
— Вам вообще не следовало целовать меня. Кто-нибудь мог увидеть нас, и тогда с вами было бы кончено.
Ему приятно было услышать, что она опасается поцелуя из соображений его безопасности, а вовсе не потому, что питает к нему отвращение.
— Я должен просить вас об одной услуге, — сказал он.
Она бросила на него подозрительный взгляд.
— По причинам, которые нет нужды объяснять, я приехал без служанки. Хотя я уже достаточно наловчился влезать во все эти платья и вылезать из них, а также прятаться под шалью, мне может потребоваться помощь.