— Мальчики, заходите домой! Потом ещё покатаетесь! Дима, я тоже хочу пообщаться с внуком, а ещё больше накормить его.
Мама как всегда, готова в любое время взять на себя командование. Папа и Мирон грустно вздохнули, переглянулись и тоже поплелись за нами. Кажется, сегодня будет хороший день.
Глава 17
Меня нервировало то, что Влас торопится. Он, конечно же объяснил причину, но всё же было не по себе.
Его родители очень радушно приняли нас с Мироном. И даже не стали на меня обижаться и злиться, что скрыла внука от них. Мама Власа то и дело повторяла: "Копия отец" или "В точности как Влас в детстве". Мирон был в самом центре внимания, чем он и наслаждался.
Сначала мы вкусно пообедали. За столом меня завалили кучей вопросов о беременности и родах. Потом они расспрашивали у Мирона, а он очень любит делиться жизнью из садика и говорить, куда ходил с мамой на выходные.
Потом бабушка-дедушка и внук помчались во двор обкатывать машинку, о которой я думала и сомневалась покупать ли ее мне. Во-первых, мне некуда было ее ставить, в квартире всё же не так просторно, как в частных домах. Во-вторых, где на нём кататься? У подъезда? Мирон ещё не в том возрасте, чтобы здраво оценивать уровень опасности. Он ведь будет рулить куда захочет, а двор у нас достаточно оживленная территория. На детской площадке же нет такого пространства. Там всего лишь одна горка, одни качели и песочница. А здесь во дворе вообще идеальное место для таких вот покатушек.
— Пойдём, я тебе кое-что покажу, — схватил меня за руку Влас, когда я хотела выйти на улицу вслед за остальными.
Сопротивляться не стала, направилась за ним. В доме за эти года интерьер изменился. Когда мы только с ним познакомились, помню, его мама показывала каждую комнату, которая имела свою цветовую гамму. И тогда мне казалось, что это не дом, а какая-то радуга. А сейчас же все пространство обустроено в один стиль. Так мне нравится больше. Люблю, когда в помещениях светлые тона, больше света сразу становится.
Мы поднялись в комнату Власа, здесь я была пару раз. Вот на той стороне он зажимал меня у окна, набрасываясь на меня с жадным поцелуем, а я была не против. А вот на этой кровати мы лежали и вспоминали моменты из детства.
И сегодня снова оказавшись здесь, в замкнутом, прежнем пространстве (это единственная комната, в которой не менялся интерьер с целью сохранить ту атмосферу, которую создавал сам Влас), на меня накатывали самые дорогие сердцу воспоминания. Находиться здесь было тяжело и очень волнительно. Словно я снова та девочка, которая впервые оказалась в спальне любимого парня.
— И что ты хотел мне показать? — поинтересовалась я.
— Сейчас.
Он достал из выдвижного ящика комода фотоальбом и передал его мне. Его, мне кстати, он ни разу не показывал. Открыв первую страницу, у меня закололо в груди от увиденного. Если бы фотографии новорожденного Власа не были бы чёрно-белыми, то я бы с лёгкостью сказала, что передо мной Мирон. Листая фотоальбом я понимала, что во внешности сына моего ничего нет, он действительно копия отец. Не зря его мама так умилительно на него смотрела. Просто она видела не только внука, но и маленького сына.
— Почему ты не показывал фотоальбом раньше? — спросила я, усаживаясь на кровать.
— В том возрасте мне было стыдно демонстрировать фотографии, на которых я слишком смешной, к тому же мы были заняты совсем иными делами, — проговорил он, не отрывая от меня взгляда.
— Да-да, ты постоянно пытался меня соблазнить, — усмехнулась я.
— А ты, кажется, была очень даже не против, — улыбнулся он и сел рядом.
— Дурой была, что ж поделаешь, — пожала я плечами с улыбкой на лице.
— А сейчас ты стала мудрее? — спросил он тихо, медленно придвигаясь к моему лицу.
Я же смотрю в его глаза и попадаю в плен. Как он так умеет? Или это только я поддаюсь его чарам? Вижу как его губы становятся ближе, но я и не думаю отстраняться.
— Нет, кажется, до сих пор осталась такой же дурой, — тихо сказала в ответ.
Не успев осмыслить сказанные мной слова, как почувствовала его вкус. Он прикоснулся губами нежно, ласково проводя по ним языком, а потом и вовсе аккуратно проникая им в рот. Он хозяйничал там, играя с моим языком, иногда касаясь нёба, я же от таких ласк начинала издавать стоны.
Поцелуй становился сумасшедшим, жадным, диким. Одной рукой он сдвинул с моих коленей альбом и повалив меня на кровать, юрко оказался сверху. Влас нависал надо мной прожигая меня своим темным взглядом, моё дыхание давно уже сбилось к черту.