— Бадди не уживался с твоей женой… бывшей женой?
Ник пожал плечами.
— Ничего удивительного. Я тоже. — Его губы сложились в невеселую улыбку. — Надеюсь, это к лучшему. Правда, Бадди?
Пес чихнул и ответил громким лаем, от которого у Билли зазвенело в ушах. Она со смехом погладила его пушистую голову. Карие глаза собаки преданно взглянули на нее.
— Откуда взялось такое глупое имя?
— Сокращенное от «Будвайзера». Поэтому Диана его не любила.
— Из-за имени? Ник кивнул.
— Она хотела назвать его Шекспиром или Ланселотом. — Он усмехнулся. — Но это был мой пес, и я выбрал имя Будвайзер. А она это прозвище не переносила… и кое-что еще.
— Что же? — спросила Билли, не сдержавшись. И когда она научится не лезть к Нику с вопросами?
— Например, собачью шерсть, — ответил Ник. — И что Бадди любит спать в моей кровати. И что ему нравится лакать воду из унитаза.
Билли рассмеялась.
— Так ей не нравилось просыпаться от прикосновения холодного и мокрого носа? — Она представила, как холеную, утонченную Диану выталкивает из кровати огромная псина. — Тебе потребовалась бы всего пара недель, чтобы отучить его от вредных привычек.
— Зато я не хотел отучаться.
— Ой, на! — Билли отдала псу последний кусок бутерброда. Проглотив его, Бадди снова искательно взглянул на нее, его хвост мотался, подметая пол. — Больше у меня нет.
— Раз ты его накормила, он не отстанет от тебя, — сказал Ник, взяв пса за ошейник. — От еды его только одно может отвлечь.
— И что же? — спросила Билли. Хотела бы она знать, что отвлечет ее от мыслей о Нике.
— Игра, — ответил он, направляясь к задней двери.
Минуту спустя они уже носились по двору, дразнили собаку, резвясь словно дети. Они гонялись за псом, прыгали через кусты вокруг бассейна. Бадди с лаем увертывался от них. А они смеялись до колик. Как будто вернулись старые времена, времена веселья, шуток, игр, когда они были друзьями.
Но времена, как и люди, меняются. Наконец Бадди улегся в прохладной тени дуба, высунув розовый язык. Ник встал радом, тяжело дыша, упершись руками в колени. Билли опустилась в шезлонг у бассейна, запрокинула лицо, гладя в чистое голубое небо, и глубоко вздохнула.
После нескольких минут уютной тишины она сказала:
— Спасибо, что пригласил меня сюда, Ник. Он посмотрел на нее серьезным, внимательным взглядом.
— Всегда пожалуйста.
Билли откинулась на спинку шезлонга и вытянула ноги. Заложив руки за голову, она произнесла:
— Я чувствую себя тунеядкой.
— Почему?
— Я должна бы сейчас таскать тюки с сеном, чинить изгородь или делать что-нибудь полезное. А вместо этого я тут бездельничаю.
— У меня в мастерской надо лампочку вкрутить, — предложил Ник.
— Сделаю.
— Я пошутил. Представь себе, что у тебя отпуск.
— А что это такое? — спросила Билли, прикрыв глаза и впитывая жар полуденного солнца.
Они рассмеялись. Затем опять наступило долгое молчание. Билли с закрытыми глазами слушала посапывание пса и наслаждалась чувством глубокой расслабленности. Для полного счастья не хватало только услужливого официанта с бокалом ледяной «Маргариты» или ответной шутки Ника. Нет, нет, нет. Такие мысли ни к чему хорошему не приведут.
— Зато ты сможешь как следует отдохнуть во время медового месяца. — После замечания Ника всю ее расслабленность как рукой сняло.
Билли старалась не думать о своем медовом месяце, не замечать гложущего ее беспокойства. Наверное, так бывает со многими невестами, убеждала она себя. Отвлекшись от этих неприятных мыслей, она решила и дальше игнорировать тот факт, что ее свадьба и медовый месяц неумолимо приближаются.
— Билли? — Голос Ника прозвучал так близко, как будто он говорил ей прямо на ухо.
Она открыла глаза. Ник сидел в соседнем кресле, глядя на нее красноречивым взглядом, от которого у нее все внутри перевернулось.
— Что? — с притворным безразличием пробормотала она.
— Ты скучаешь по Дугу?
Ей показалось или его губы действительно изогнулись в презрительной усмешке?
— А почему я должна скучать?
— Если ты влюблена, — пояснил он, сдвинув брови, — это естественное чувство.
Билли вздохнула и снова вытянулась в кресле.
— Ник, мы расстались только утром, — возразила она, — у меня еще не было времени соскучиться. — Эта мысль поразила ее, как гром. А как там мальчишка Джейкобсон управляется с ранчо? Все ли в порядке? Не забыл ли Дуг предупредить парня, чтобы тот накормил коров на дальнем пастбище? — Я должна позвонить и узнать, как дела на ранчо.
Билли хотела было подняться, но Ник схватил ее за руку. Он оказался даже ближе, чем она думала. В его взволнованных янтарных глазах она заметила беспокойство, смешанное с подозрением. Ошеломленная прикосновением его теплой руки. Билли почувствовала, что у нее перехватило дыхание.
— Подожди, — сказал он. Настойчивость в его голосе испугала ее. — Билли… — Он умел так нежно произносить ее имя, как никто другой. — Ты любишь Дуга?
Застигнутая врасплох его прямым вопросом, Билли нахмурилась.
— Ответ «да» не остановит твоих попыток сорвать нашу свадьбу. Так зачем вообще отвечать?
— Я должен знать.
— Зачем? — Она вызывающе вскинула подбородок.
— Ты не кажешься мне счастливой.
— Брак никому не приносит счастья, Ник. Ты должен это знать.
Ник не стал отрицать. Он выдержал ее взгляд, не отпуская ее.
— Чертовски верно. Поэтому я понимаю, насколько это важно.
Билли заерзала, пытаясь высвободить руку, но его пальцы сомкнулись клещами на ее запястье.
— Что сделает тебя счастливой, Билли Кид? Ее сердце сжалось в комок. Когда в последний раз у нее спрашивали, чего она хочет… в чем нуждается? Признание готово было вырваться у нее из груди. Однако… когда Ник перестанет считать ее ребенком?
— Не называй меня этой кличкой! Блеск его глаз заставил ее пожалеть о резких словах.
— Хорошо. Но я не уверен, что это и есть твое заветное желание. Так что?
— Ник…
— Скажи мне. Билли.
Билли выдернула руку и встала. Повернувшись к Нику спиной, она расправила плечи, борясь со слабостью, которую он вызывал в ней.
— С чего ты взял, что я несчастна?
— С Шеффером? — От его язвительного смеха ее бросило в дрожь несмотря на жаркий день. — Потому что он не может сделать тебя счастливой.
— Откуда ты знаешь?
— Знаю. — Нежные, вкрадчивые нотки, звучавшие в голосе Ника, заставили ее насторожиться.
Борясь с желанием убедиться, может ли он сам сделать ее счастливой. Билли резко обернулась.
— Так что, по-твоему, сделает меня счастливой? Деньги? Роскошный дом? Ты? — Она рассмеялась, но от подступившего чувства горечи на глаза навернулись слезы. — Я так не думаю. Может, когда-то я была дурочкой и верила в это. Но теперь поумнела. Не беспокойся обо мне, Ник. Я прекрасно знаю, что делаю.
— Правда? — Он скрестил руки на груди и откинулся на спинку кресла. — А я не уверен.
Билли взглянула на него с яростью, не зная, как закончить этот неуместный спор. Потому-то ей и не хотелось ехать с Ником в Хьюстон. Она знала, что он попытается ее переубедить. Попытается смутить ее и, воспользовавшись ее неуверенностью, расстроить свадьбу. Все потому, что ему не нравится ее жених. Да хоть бы подождал пару часов, прежде чем переходить к нападению!
— А тебе и не надо быть уверенным. Уверенность нужна мне. И она у меня есть.
— Ты ошибаешься. Раз уж мне придется вести невесту к алтарю, я должен убедиться, что ты не лезешь в петлю сослепу.
— Тогда не выводи меня. Лучше уж я сама пройду по этому чертову проходу.
— Конечно, пройдешь. Только я уже согласился.
— Если откажешься, мама поймет.
— Нет, не поймет. Ты сама будешь с ней объясняться? И сообщишь ей истинную причину, по которой не хочешь, чтобы я вел тебя к алтарю?