— Я была среди тех вывезенных женщин, и только благодаря одному доброму джентльмену, который заплатил за меня выкуп, я вернулась назад в Англию. Когда я рассказала об этом одному пьяному матросу, которого взяла к себе в постель, чтобы заработать корку хлеба, он кое-что сболтнул мне, не потребовалось много усилий, чтобы узнать у него ваше имя. А его зовут Уайт, милорд. Похоже, он помогал вам в этом секретном бизнесе. — Она понимающе улыбнулась.
Тон Блекстоука переменился.
— Почему ты пришла сюда? Ты же должна понимать, что если все, что обо мне говорят, это правда, то я могу просто убить тебя как ненужного свидетеля и спрятать твое тело. Кто тебя хватится?
Лорали прошла комнату. Ее походка была медленной и упругой, она покачивала бедрами, как магнит притягивая к себе его взгляд.
Она положила ладони на стол перед ним и наклонилась поближе, показывая свою полную нежную грудь.
— А разве ты не мог это сделать в другом месте?
В крови у него заиграло пламя.
— Если ты собиралась выдать меня властям, — спросил он, не сводя глаз с ее груди, — почему же ты сначала пришла ко мне?
— Потому, милорд, — ответила она низким тихим голосом, — что не собираюсь выдавать тебя никому.
Наконец, он поднял взгляд и посмотрел в ее темные серые глаза, замечая небольшой шрам на лице. И все равно ее красота была безупречна.
— Тогда что же вы хотите, мисс Лорали? — снова стал он вежливым.
Она села на стол, глядя на него через плечо. Густые каштановые волосы каскадом спадали на спину.
— Просто Лорали, лорд Блекстоук. Ты можешь звать меня по имени. — Ее пухлые губы стали решительными. — Я хочу только одного — мести.
Блекстоук был заинтригован. Он улавливал родство и понимание между ним и этой женщиной.
— Мести кому, Лорали?
— Джасинде Дансинг.
Холодная ярость разлилась по его телу, когда Блекстоук услышал это имя. Ее образ появился перед ним — пламенные рыжие волосы, нежная кожа цвета слоновой кости, золотистые глаза, сверкающие, как огонь. В сердце странно смешались и ненависть, и желание.
— Как ты хочешь отомстить ей?
— Такой местью, которая ранит сильней всего, — Лорали улыбнулась. — Теперь, когда он вернулся, я думаю, самое страшное для нее — снова потерять своего капитана.
— А потом?
Лорали пожала плечами.
— Ты можешь делать с ней все, что хочешь. Кто я такая, чтобы учить тебя, как обращаться с женщиной? — ее лицо выражало притворную невинность, и все же было в нем что-то соблазнительное и манящее.
Блекстоук поднялся из кресла, стоящего возле стола, и направился к ней. Он подошел к Лорали очень близко и наклонил голову так, что их лица были в дюйме друг от друга.
— Думаю, мы сможем действовать сообща.
— Уверена в этом, милорд.
Он наклонился и запечатлел на лице своей партнерши поцелуй. Огонь страсти разгорался в нем все ярче.
Лорали закрыла глаза, глубоко вздохнула и опять посмотрела на него. Еще более завораживающим голосом она спросила:
— Мы составим свой план?
— Не сейчас, Лорали. В эту минуту другие мысли занимают мою голову…
— Знаю, милорд. — Она встала перед ним и обвила руки вокруг его шеи.
— Я знаю, что делать, чтобы облегчить твою голову.
Блекстоук плутовски улыбнулся и повел ее из комнаты.
ГЛАВА XXXIV
— Ты правда едешь с нами, Элла? Ведь тебе осталось всего несколько недель до родов, это не опасно? — встревоженная Джасинда смотрела на спускающуюся по лестнице будущую мать.
— Я ни за что не пропущу день рождения Тристана! Очень хочется увидеть подарок дедушки, — ответила Элла. — Он так волновался из-за этого.
— Как ты думаешь, что это будет? И почему для этого нужно куда-то ехать?
Элла покачала головой.
— Не имею ни малейшего понятия. Я устала выпытывать это у старого джентльмена. На его губах лежит печать молчания еще надежнее, чем тогда, когда он болел и вообще не мог говорить.
Две молодые женщины направились к входной двери. Пройдя по коридору, они увидели ожидавших их мужчин. Герцог уже сидел в карете. Денни, вытянув свои худые, как жерди, ноги, прислонился к одному из колес экипажа. Тристан поглаживал по соломенной гриве одну из запряженных лошадей. Мужчины болтали и смеялись, не зная о том, что женщины уже вышли из дома и внимательно наблюдают за ними.
Джасинда довольно улыбнулась, еще раз радуясь своей идеальной жизни.
— Денни хочет, чтобы мы поженились до появления ребенка, — вдруг тихо сказала Элла.
Джасинда взглянула на нее.
— А ты? Почему ты не хочешь Элла? Ты же видишь, он обожает тебя, я думаю, Денни сделает тебя счастливой.
— Ах, как бы мне хотелось этого, — прошептала Элла еле слышно. Черные глаза ее стали влажными.
— Почему же ты не соглашаешься? — Джасинда взяла ее за руку и крепко сжала.
Элла бросила взгляд на свой округлившийся живот.
— Из-за ребенка, Джасинда. Отец его — турок. Что, если он будет… не похож на меня? Что, если Денни он всегда будет напоминать, что я была когда-то наложницей, не начнет ли он ненавидеть меня?
— Габриэлла Джексон, — сердито произнесла Джасинда, выговаривая полное имя Эллы. — Мне кажется, что за свою жизнь я не слышала большей глупости. Денни О'Баньон будет любить тебя, даже если ты родишь зеленого ребенка, с фиолетовыми глазами и хвостом, упаси боже! И малыша он будет любить. Ты бываешь несправедлива к Денни, и сама знаешь об этом.
Эллу изумил резкий тон Джасинды. Круглыми глазами она молча уставилась на подругу. Смягчившись, Джасинда сказала:
— Пойдем, дедушка уже, наверное, нервничает в ожидании. — Она взяла Эллу под руку и повела вниз по ступеням крыльца.
Тристан и Денни заметили, что они спускаются и поспешили им навстречу.
— Почти… вовремя, — пробурчал герцог вместо приветствия. — День наполовину потерян.
Джасинда поцеловала его в щеку, расплываясь в улыбке. Она знала, что его угрюмое ворчание — просто притворство. Он был не способен сердиться ни на одну из этих женщин, сидящих по обе стороны от него. Джасинда держала его правую руку, а Элла — левую.
— Куда это вы везете нас, дедушка? — спросила Элла.
— Увидите, — прозвучал таинственный ответ. — Кучер!
Карета дернулась и на хорошей скорости покатилась вниз по дороге. Тристан и Денни следовали за ними верхом на лошадях. Они промчались несколько миль, Джасинда с Эллой пытались выведать у герцога разгадку, но он наотрез отказывался говорить об этом и об их конечной цели.
Небольшой городок Портсмаут был оживленным портовым пунктом, известным в основном своей кораблестроительной промышленностью. Уже было далеко за полдень, когда герцог Локсвоз и его компания прибыли туда. Экипаж, пролетая по улицам городка, держал свой путь к гавани. Тристан и Денни, следуя за каретой, обменялись удивленными взглядами, не понимая, что собирается делать герцог здесь. Когда экипаж остановился, двое мужчин спрыгнули с лошадей и поспешили открыть дверь кареты и помочь пассажирам спуститься на землю.
— Дедушка, — начал Тристан.
— Спокойно, мальчик мой. Не испорть мой сюрприз. Просто подай-ка мне… это адское кресло…
Ошеломленный Тристан повиновался.
Как только герцог устроился в коляске, он указал направление, и они продолжили путь. Тристан вез коляску, Джасинда шла рядом с ним, Денни и Элла — сзади.
Неожиданно Локсвоз поднял руку, останавливая эту процессию.
— Прекрасно! — с удовлетворением сказал он. — Вот она, Трис! Как тебе нравится? — старик указал куда-то вниз на док.
Четыре пары глаз повернулись в указанном направлении, и только Тристан сразу понял, о чем спрашивал герцог. Рядом с доком мягко покачивалась на волнах почти точная копия «Танцующей Габриэллы». На одной стороне большими буквами, окруженными красивыми позолоченными завитками, красовалось ее название — «Дансинг Синда», «Танцующая Синда».