— Отправляй, отправляй, — бубнит под руку пьяная маньячка.
Ну, я и отправляю, на миг чувствуя сомнение — вдруг действительно не любовница, а мужик, Валерий Сергеевич, а ему сейчас такое письмо счастья прилетит?
Однако сомнения очень быстро рассеиваются:
"И что?" — прилетает ответ.
От такой наглости и беспардонности даже Натаха теряет дар речи, и начинает возмущенно хватать ртом воздух:
— Вот же… вот же… су-у-у-учка! — еле выдыхает. — Ну, она у нас попляшет! Ну, мы ей устроим!.. — совсем входит в роль кровожадной карательницы. Боевое настроение передается мне. С пьяным безумством вцепляюсь в мобильник и начинаю строчить послание — трехэтажные заковыристые эпитеты: обещания скорой расправы и пожелания мучительной смерти.
— Лика! — с брезгливым недоумением одергивает меня Наталья, когда с упоением описываю, как буду отрубать ноги, откусывать нос, выкалывать вилкой глаза. — Ты что, забыла наш план? Отправишь такое, себя бабой базарной покажешь! Ее этим не проймешь! Только потешаться над тобой будет!
Стопорю. Я ведь не хочу, чтобы надо мной потешались! Тяжко выдыхаю, нехотя стираю сообщение и, поджав губы, набираю совсем не то, что хочется:
"Надо встретиться".
Вот, коротко и по делу.
"Да не вопрос. Где, когда?" — приходит моментально ответ.
Чудится пренебрежительная насмешка в каждой букве. Сучка глумится надо мной, чувствуя свое превосходство?
— Смелая! — с некоторой долей восхищения тянет Наташа. — Учись, Лика, как себя подавать надо!
Злюсь так, что перед глазами красный туман клубится.
Стерва! Бл*дища! Я ей устрою!
Запал разгорается, и теперь норовит разнести все вокруг.
"Завтра в кофейне "Мак", в четыре", — не думая ни о чем набираю.
"Без проблем", — принимает вызов Валера.
Вот так и договариваемся.
Чувствую завтра, на трезвую голову я об этом пожалею, но сегодня, ощущение такое, будто, выигрываю битву грандиозную.
В честь будущей победы решили к настроению добавить шампанского. После чего остатки разума меня покидают, и я проваливаюсь в темное муторное беспамятство.
Глава 4
Сижу в кофейне. Причесанная, накрашенная, тщательно собранная, вся такая красивая, но при этом до тошноты ощущаю себя необыкновенной идиоткой. Невообразимо фантастической идиоткой.
Что я делаю? Зачем? Какого черта слушаю Наташку?
Тоже мне нашелся специалист по отношениям!
Да у нее самые долгий роман месяца три длился, после чего мужичок ретировался, не справившись с бурным потоком по имени Наталья Дмитриевна.
Вчерашняя пьяная удаль исчезла, будто ее и не было, и вместо бравой воительницы я опять превратилась в несчастную женщину, которой изменил благоверный. В потерянную и жалкую тётку, чей мир разрушился до основания.
Какие игры? Какая война с соперницей??? Единственное что мне хочется — это тишины и спокойствия! Уже с утра хотелось! Еще с утра! В обнимку с унитазом, громко и решительно пыталась отказаться от тупой задумки встретиться с Валерой, но Натаха опять смогла меня убедить, что так надо. Настояла, чтобы я себя привела в порядок, ибо красота — лучшая маска, за которой можно спрятаться от проблем. Проследила, чтобы я пришла в кафе раньше срока. Чтобы быть первой! Чтобы встречать врага на исследованной территории…
— Уверенность, Лика. Запомни! Твой главный козырь — это уверенность!
— Уверенности нет, следовательно, и козырей тоже, — ворчу под нос, когда подъезжаем к “Маку”.
— Блефуй, — кивает решительно Ната. — Главное снеси стерву с пьедестала, не опускаясь до дешевых разборок!
Легко сказать, но как это сделать в реальности — не представляю.
Захожу внутрь, гордо задрав нос к потолку. Занимаю столик, заказываю кофе и пирожное… Готовлюсь ждать, с каждой секундой все больше мечтая сбежать прочь.
Что если Натаха ошиблась в своих предположениях относительно этой мадам и поведения любовниц?
Колокольчик над дверью кафе тихо звякает, оповещая о появлении нового гостя. Волосы на затылке встают дыбом.
Она!
Стопудово она!
Цоканье тонких каблучков приближается к моему столику, но я не оборачиваюсь. Со стороны, конечно, можно подумать, что у меня выдержка невероятная, но на самом деле меня парализует. Руки, ноги наливаются свинцовой тяжестью, так что не поднять. Шея деревенеет, язык к нёбу прилипает, поэтому сижу, механически помешивая кофе в широкой кружке, и молюсь, чтобы в самый неподходящий момент не удариться в истерику и не начать реветь.