При упоминании о крови Индиго резко села, прижимая к себе простыню.
— Не знаю… мне вдруг очень захотелось пить. Тебе не хочется воды?
— Мы только что вылезли из мокрого ручья, — спокойно напомнил он ей.
— Но я умираю от жажды.
Он начал гладить ее голую руку.
— Как только мы закончим, я принесу тебе кружку и целое ведро воды.
Индиго резко прикрыла руку. Когда он касался ее, у нее возникало странное ощущение.
— Не нужно, я попью, когда схожу в туалет.
— Мне почему-то кажется, что потом ты захочешь есть.
— Ты знаешь, я…
Она замолчала, увидев, как его глаза начали смеяться.
— Тебе хорошо смеяться, — сказала ему Индиго, — для тебя все будет хорошо.
Он просунул руку под покрывало и начал водить рукой по лодыжке, а потом по подъему ноги. Индиго стало трудно дышать, и она умоляюще взглянула на него.
— Тебе не будет неприятно. Я тебе это обещаю. Джейк начал тихо объяснять ей, что он станет с ней делать. Индиго не была удивлена, когда подтвердились ее самые худшие подозрения.
— И ты не передумаешь? — спросила она его. Его рука оказалась с обратной стороны колена, а потом поползла по бедру. Тепло его прикосновения вызвало у нее панику. Она попыталась скрыть это, пока его пальцы ползли все выше.
— Дорогая, разреши мне начать, ладно? Если тебе что-то покажется ужасным, ты мне скажи.
Его рука была очень близка к самому верху ее бедра. Она вспомнила ужасные вещи… те самые, о которых она никогда не позволяла себе думать… жестокие руки, которые хватали ее и пытались куда-то засунуть паршивые грязные пальцы. У нее на лбу выступил пот. Сердце начало сильно биться, и Индиго боялась, что ее сейчас вырвет.
Она не успела подумать и уже выкрикнула:
— Тогда будет слишком поздно.
Она начала рыдать, и ей стало больно в груди. Индиго не могла набрать в легкие воздух.
— Ты не перестанешь! Я знаю, что ты будешь делать!
Рука перестала двигаться и осталась лежать на бедре.
— Что я стану делать?
— Ты продолжишь… Даже если мне будет очень больно. Ты…
Она посмотрела на него.
— Тебе все равно, что я буду чувствовать. Ты сильнее меня, и я не смогу тебя остановить.
Он не отрывал от нее взгляда.
— Индиго, подумай обо всем нормально. Подумай о тысячах, миллионах женщин, которые занимаются любовью. Все знают, как твоя мать обожает отца. Неужели она стала бы его любить, если бы он делал с ней ужасные вещи?
Индиго пронзительно крикнула.
— У них есть только я и Чейз. Может, они занимались этим только два раза.
— Какая чушь, — твердо сказал он. Она оттолкнула его руку.
— Ты не можешь сравнивать меня с ма. Она не индеанка, и она не замужем за… — Она замолчала и уставилась на него. Слова замерли у нее в горле. Незаконченное предложение повисло между ними в воздухе.
Джейк поморщился, как будто она его ударила, глаза у него неприятно засверкали. Он вытащил руку из-под покрывала и сел.
— И она не замужем за белым человеком? Ты это хотела сказать?
Она испугалась его резкого голоса и посмотрела вокруг. Индиго не понимала, почему она сказала ему это. Как будто откуда-то из самой ее глубины появилась эта чудовищная гадость. Ей хотелось проглотить эти слова, чтобы она не видела ужасного выражения его глаз.
— Я… я не то хотела сказать.
— Неужели?
Его лицо прорезали глубокие резкие линии, и он стал совсем чужим.
— Мне кажется, что ты именно это имела в виду. Джейк выругался и провел рукой по волосам.
— Понимаешь, Индиго, мне до черта надоело, что ты меня постоянно сравниваешь с Брэндоном.
— Я… я тебя не сравниваю с…
— Черт возьми, ты только это и делаешь!
Он выскочил из постели и стоял, с яростью глядя на нее.
— В нашем браке нас не двое, а трое. Ты знаешь, что здесь самое ужасное? Мне кажется, что ты даже не понимаешь этого. У тебя в голове скопилось столько разной трухи из-за того, что этот ублюдок сделал с тобой, что ты уже не различаешь, где белое, а где — черное!
Она отпрянула назад, глаза у нее стали огромными. Джейк понял, что орет на нее. Он перевел дыхание, пытаясь успокоиться, чтобы не сорваться еще сильнее. Наконец на него обрушилась вся тяжесть воздержания и переживаний. Ему нельзя было так вести себя. Он понимал все, но не мог уже остановиться.
Джейк прошелся по комнате, пытаясь успокоиться, потом он посмотрел на нее сверкающим взглядом.
— Что ты от меня хочешь? — тихо спросил он ее. Вопрос повис в воздухе.
— Н-ничего, — наконец ответила ему она. Он тихо засмеялся и сказал:
— Дорогая, не говори мне — ничего. Он снова направился к ней.
— Как я еще могу доказывать мое отношение к тебе? Скажи, я все сделаю.
Он взмахнул руками, чтобы показать ей, как много он может для нее сделать, и Индиго отклонилась в сторону, как от удара. Для Джейка это была последняя соломинка.
— Черт побери, Индиго, не шарахайся от меня!
— Прости, прости.
— Ты говоришь — прости, и считаешь, что этим все исчерпано. Ты можешь себе представить, что я чувствую, когда ты стараешься прикрыться от удара? От меня?
Джейк почувствовал, что снова начинает приходить в ярость. Он пытался успокоиться. Сейчас нельзя было говорить слова, что кипели у него в голове, но он ничего не мог с собой поделать.
Индиго открыла рот, чтобы что-то сказать, но потом закрыла его.
Джейк подошел к ней, он был так зол, что ему хотелось потрясти ее как следует.
— Ты считаешь, что я могу тебя ударить, когда я зол? Так? Это еще одно воспоминание, оставшееся тебе от милого Брэндона?
Он низко наклонился к ней.
— Посмотри на меня, черт побери! Как следует посмотри! Я не Брэндон Маршалл.
Индиго посмотрела ему в лицо и увидела там боль. Боль, которую она причинила ему. Она не испугалась этой вспышки ярости. Она почувствовала вину, что он перестал быть с ней таким терпеливым. Ничего удивительного, что он сильно разозлился.
— Джейк, я знаю, что ты не он.
— Неужели? — он резко засмеялся. — Ты смеешься надо мной. Я уже вывернулся наизнанку, пытаясь доказать тебе это.
Он дернул за край матраца и швырнул камень на пол.
— Покажи мне какого-нибудь мужчину, черт побери, который спит на булыжниках. Мне такие неизвестны. Я хотя бы раз пожаловался на что-то? Черт, никогда. И что толку?
Индиго в ужасе посмотрела на камень, катившийся по постилке, и снова уставилась на Джейка.
— Что ты от меня хочешь? — снова спросил он ее. — Я был к тебе добрым и хорошим, но от этого мало толку.
Индиго ему ничего не ответила, тогда он прищелкнул пальцами.
— Жениться на тебе и три недели к тебе не прикасаться!
Он застонал и затряс над головой руками, как бы сдаваясь.
— Я ведь это сделал, разве не так?
В комнате воцарилась напряженная тишина. Индиго вспомнила о тех ночах, когда он так нежно прижимал ее к себе, и на глазах у нее показались слезы. Действительно, что она хочет от него? Ответ был один — ничего. Он уже дал ей столько, сколько редкий мужчина может дать женщине. Девушка закрыла глаза и пыталась вздохнуть, чтобы у нее прошла боль в груди.
Она вдруг почувствовала запаха ванили.
— Может, мне каждый вечер нужно заходить в магазин и покупать тебе леденец? Или нет, мне пора прекратить ужинать и водить тебя каждый вечер в лес, чтобы ты могла подышать свежим воздухом? Это идея. Немного поголодать мне не повредит, если даже я работаю каждый день, как каторжный, лишь бы ты была счастлива. Или лучше — я должен обещать тебе, что ты никогда не покинешь это место!
Джейк снова засмеялся.
— Но я уже все это выполнил!