Изо всех сил пытаясь сдержать слезы, она спросила его:
— Значит, между нами все кончено, Герман? Ты больше меня не любишь?
— Уходи, я сказал, — повысил он голос.
Иринка не стала настаивать. Все-таки он не смог ей сказать, что не любит ее. Не смог соврать. Даже отвернувшись
Нет, сегодня он ей не даст шанс. Слишком сильно она его обидела.
Но и она так просто не откажется от него. Не отдаст его какой-то Кате.
Если он ее любит, то она его вернет. И даже точно знает, на чем сможет его подловить. План моментально созрел в ее голове.
Поэтому она сдержала свои эмоции, открыла дверь, бросила ключ на стол и, не сказав Герману ни слова, вышла из кабинета.
Глава 18. Размышления
Герман
Иринка ушла. Не обвиняла его, не плакала, не выясняла отношения. Не пыталась давить на жалость. Приняла его отказ с достоинством. Просто молча ушла из его жизни. Все, как он хотел. Но душевного спокойствия ее уход ему не добавил.
Он по-настоящему влюбился в Иринку. И ничего не мог с этим поделать. И даже придумать не мог, как ему теперь от этого чувства избавиться.
К счастью, в связи с близостью окончания семестра Германа на кафедре загрузили работой так, что днем времени не переживания не оставалось. Он приезжал в политех к девяти и уезжал не раньше семи вечера, плюс дорога до дома еще не менее двух часов. Административная работа завалила его целиком, про науку даже и речи не шло. Но по ночам он ворочался с боку на бок и никак не мог заснуть. Вспоминал то время, которые они провели вместе. Всего две ночи, но какой след оставили они в его душе!
А когда все-таки засыпал, она ему снилась. Такой, какая она была с ним: улыбчивой, легкой, нежной. И эти сны были тяжелым испытанием для него. Потому что после них он просыпался в холодном поту и с учащенным сердцебиением. А главное — с чувством сожаления и тоски.
Герман начал пить валерьянку на ночь, чтобы улучшить сон, но она ему не помогала.
Он так сильно погрузился в борьбу с воспоминаниями о девушке, что не заметил, что реальная Иринка перестала посещать институт. И узнал об этом только в середине декабря, перед зачетной неделей, и то совершенно случайно.
Он попросил своих преподавателей для отчетности заранее подать ему списки студентов, у которых будет «автоматы» по зачетам по математическим дисциплинам. Иринки в двух таких списках не оказалось. А ведь преподаватели были лояльны, и щедро наставили «автоматов» почти каждому второму студенту. Да и у Иринки в первой половине семестра все было хорошо с учебой, он это точно знал.
Герман сразу почувствовал смутное беспокойство и, подумав, позвонил Алине.
— Привет, а ты не знаешь, что с Иринкой? У нее проблем с учебой нет?
— Ирка в Бологом. Сказала, что будет забирать документы из политеха и переводиться в Питер.
Это было… неожиданно.
— То есть как переводиться? — запаниковал Герман. — Она сессию-то собирается сдавать? Как она будет переводиться без сдачи сессии? Давно она уехала?
— Да вот тогда, когда с вами поругалась, с тех пор в институте ее и не было. По-моему, не собирается она сессию сдавать. Вы же знаете ее, если что втемяшила себе в голову, фиг ее переубедишь. Я пыталась с ней поговорить, она на контакт не идет. Гоша, знаю, тоже звонил ей, ругался, но она его отшила. Она уже там и на работу устроилась, официанткой в баре.
— Я понял тебя, — медленно сказал Герман. — Спасибо за информацию. Если Иринка будет тебе звонить и делиться какими-то планами, пожалуйста, позвони мне.
Потом, уже закипая, он набрал Гошу.
— Почему ты мне ничего не сказал про Иринку? — не поздоровавшись, на повышенных тонах сразу пошел в наступление. — Это что за подстава?
Гоша был очень недоволен, это было слышно по его голосу.
— Привет, привет. И тебе не хворать, брателло. Я не понял, какие ко мне претензии? Помнится, ты запретил мне с тобой разговаривать по поводу Иринки. Сказал, что сам с ней разберешься, а я чтобы не вмешивался. Ну, я тебе предоставил такую возможность. Что не так? Не разобрался?
— Почему я не знаю, что она бросила институт? — еле сдерживаясь, чтобы не накричать на брата, зло спросил его Герман.
— Действительно, почему ты не знаешь, что она бросила институт? Давайте разбираться. Я так понимаю, ты бросил девушку, девушка бросила институт. А ты об этом не знаешь, потому что перестал с ней общаться. А перестал ты с ней общаться, потому что тебе, я так понимаю, на нее наплевать, — не менее зло парировал Гоша. — И ты не придумал ничего лучшего, как наорать на меня. Только я-то тут причем?