А Джек… он сильно изменился с тех пор, как установился новый порядок вещей! Он явно поймал Мэгги на слове. Всякий раз, останавливаясь в квартире над клиникой, а это случалось довольно часто, он приглашал Мэгги в ресторан, в театр или в кино, якобы для того чтобы поговорить о делах клиники, и неукоснительно держался в рамках друга и коллеги, отчего ее вопреки всякой логике брала досада.
Джек умел быть приятным собеседником, развлекал Мэгги забавными историями из своей жизни, рассказывал о Джессике и поощрял ее так же открыто рассказывать о себе. Дошло до того, что Мэгги стала с нетерпением ждать его приезда, скучала по Джеку, когда тот пропадал надолго, стремилась — да что там стремилась! — жаждала быть с ним. А такого поворота событий Мэгги никак не предполагала, соглашаясь возглавить клинику.
Субботним вечером, сидя за большим письменным столом в бывшем кабинете Артура, Мэгги откинулась на спинку кожаного кресла, закрыла глаза и устало потерла веки. Знал ли об этом Джек? Она надеялась, что нет, еще как надеялась! Если бы Джек догадался о ее чувствах — особенно после того, как сам с легкостью избавился от своего влечения к ней, — она бы, наверное, сгорела со стыда.
Мэгги не сомневалась, что Джек ведет активную — во всех смыслах, в том числе и в сексуальном, — жизнь по обе стороны Атлантики, и панически боялась, что однажды он приведет в квартиру над клиникой женщину. Но, конечно, это его личное дело. Мэгги открыла глаза и склонилась над листком бумаги, густо исписанным цифрами, пытаясь сосредоточиться. Бесполезно. Она слишком устала физически и умственно, чтобы сделать что-то путное сегодня вечером.
— Мэгги?
Она вздрогнула и оглянулась. Мэгги не слышала, как открылась дверь кабинета и вошел Спенсер, новый ветеринар.
— Я тут составил список медикаментов, которые у нас заканчиваются. Оставить на столе? А еще у меня закипает кофе, если тебя это интересует.
— Да — и на первый вопрос, и на второй.
Мэгги с улыбкой посмотрела на красивого кареглазого молодого брюнета, в сотый раз задаваясь вопросом, почему не может увлечься Спенсером вместо Джека? Она знала, что нравится Спенсеру, знала и другое: если бы она всерьез собралась обзавестись семьей, лучшего мужа, чем этот красивый мужчина, толковый ветеринар, человек, умеющий держать себя в руках, и приятный собеседник, трудно пожелать. Он не волокита, не порхает от одной женщины к другой, как мотылек от цветка к цветку, разве это плохо? С ним ее ждала бы спокойная, размеренная, безопасная жизнь. Но в их отношениях чего-то не хватало, между ними не проскакивала искра, во всяком случае, со стороны Мэгги. Спенсер ей очень нравился, но он не действовал на нее так, как Джек.
Мэгги понимала, что тут она в явном меньшинстве, Спенсер произвел в городке фурор. Спенсера окружала аура некоей таинственности, которая всегда действует на слабый пол, будто магнит на железо, и с тех пор, как он стал работать в клинике, число женщин, приводивших своих домашних питомцев именно к ним, заметно возросло.
Но ведь я не собираюсь замуж! — подытожила Мэгги свои размышления и пошла за Спенсером в кухню, откуда распространялся восхитительный аромат свежесваренного кофе.
За чашкой кофе Спенсер стал рассказывать Мэгги забавный случай, приключившийся с ним на одной ферме, куда он был вызван осмотреть огромную и ужасно зловредную свиноматку. Спенсер был хорошим рассказчиком, на одном особенно забавном месте Мэгги от хохота чуть не свалилась со стула. И вдруг ее смех оборвал низкий, четкий и очень холодный, прямо-таки ледяной, голос. Мэгги и Спенсер словно по команде одновременно обернулись к двери.
— Веселитесь?
— Джек! Мы не слышали, как вы вошли! — воскликнула Мэгги, все еще улыбаясь по инерции.
При виде Джека вся ее веселость мгновенно прошла. Джек был очень мрачен, длинное темно-серое пальто, наброшенное поверх делового костюма, придавало его облику нечто дьявольское. Отливающий сталью взгляд полоснул по обоим и остановился на Мэгги.
— Естественно, — небрежно протянул Джек, сопровождая свою реплику улыбкой, от которой повеяло странным холодом. Мэгги показалось, что Джек чем-то сильно раздражен. Он повернулся к Спенсеру. — Заработались допоздна, Спенсер? — В его голосе послышались металлические нотки.
— Спенсер проверял запасы медикаментов и принес мне отчет, а я засиделась с бух… — Мэгги оборвала себя на полуслове. С какой стати она извиняется за то, что они оба выполняют свою работу?
Спенсер с первого дня работы в клинике не чурался переработать лишний час, если того требовало дело. Для клиники он оказался поистине ценным приобретением, даже более ценным, чем в свое время Фредди. Тот, будучи хорошим ветеринаром, совершенно не справлялся с административной работой, а в конце рабочего дня стремился поскорее сбежать к своей девушке.
Мэгги выпрямилась, подняла голову — эти мелочи, конечно, не укрылись от всевидящего взгляда Джека — и уже совсем другим тоном спросила:
— Джек, вам что-нибудь нужно?
Он, наверное, целую минуту смотрел на нее, но Мэгги твердо выдержала его взгляд.
— Да. — Джек повернулся, чтобы уйти, и уже через плечо отрывисто добавил: — Мэгги, перед уходом домой зайдите ко мне.
Появление Джека разрушило легкую, непринужденную атмосферу. Спенсер предложил:
— Мэгги, может, тебе лучше сразу пойти и узнать, что ему нужно?
— Нет уж, сначала я допью кофе, ему придется подождать! — резко ответила она.
— Ладно, молчу-молчу, не кипятись.
Темные проницательные глаза Спенсера смеялись. Мэгги грустно улыбнулась в ответ. Спенсер говорил мало, но замечал гораздо больше.
— Извини, я погорячилась. Иногда он меня просто бесит.
Спенсер это уже заметил, как и то, что при появлении Джека Мэгги будто оживает, в глазах появляется блеск. Однако, уже довольно неплохо зная Мэгги, Спенсер представлял, чем все это может закончиться. Мэгги никогда не удовлетворится ролью игрушки богатого мужчины, а Джек Мэйден живет исключительно по собственным законам. Спенсер надеялся, что для Мэгги эта история не завершится разбитым сердцем.
Минут через десять Мэгги медленно поднялась по лестнице и коротко постучала в дверь Джека. С того дня, как он поселился на втором этаже, Мэгги старалась не появляться в его апартаментах, всякий раз пытаясь устроить так, чтобы Джек сам спускался в клинику, если ему нужно было что-то с ней обсудить. Она побывала в бывшей квартире Артура всего два раза, но успела заметить, что там многое изменилось. Многочисленные ковры исчезли, их заменило серебристо-серое ковровое покрытие с длинным ворсом. Джек велел сломать одну из стен гостиной, чтобы комната стала просторнее, другие стены были оклеены новыми обоями, тоже серыми, но более глубокого тона, чем ковровое покрытие, на них висели картины. Старую меблировку Джек заменил на современную. Квартира получилась очень мужской и какой-то агрессивно-роскошной.
— А, Мэгги, это вы. — Джек открыл дверь, когда Мэгги собиралась постучать еще раз. Она немного растерялась и застыла с широко раскрытыми глазами. — Я как раз принимал душ, но вы не стесняйтесь, проходите. — Джек отступил от двери и жестом предложил Мэгги пройти в гостиную.
Поскольку ничего другого не оставалось, она вошла, но ей вдруг стало трудно даже просто переставлять ноги. Кроме махрового полотенца, повязанного вокруг бедер, на Джеке не было ничегошеньки. Мэгги несколько раз глубоко вздохнула, надеясь, что Джек припишет ее внезапную потребность в кислороде тому, что она запыхалась, поднимаясь по лестнице, — хотя поднялась она всего на один этаж.
Его загорелая кожа влажно поблескивала, на черных волосках, покрывавших мускулистую грудь, блестели капельки воды, ноги и руки выглядели сильными, все его тело буквально излучало откровенную мужественность. Мэгги попыталась глотнуть и не смогла — отчего-то вдруг пересохло в горле.