— А что, можно прямо сейчас? — осторожно осведомился я.
— Нет, завтра. Конечно сейчас. Или ты хочешь подождать, пока в твоей голове наделают новых дырок? Сколько времени тебе надо?
— Так, постой… сваи мы начали забивать летом шестого года… заказал я их в мае… давай апрель две тысячи шестого года.
— Девятнадцатое апреля две тысячи шестого года, — застучал по клавиатуре Семенов. — Полдень ровно. Тебя устроит?
— До апельсина, — расцвел я. — Главное — апрель шестого. Постой… а как я смогу исправить это?
— А вот это уже твои проблемы. Можешь записку отправить, можешь по телефону предупредить. Наконец, можешь в гости к себе наведаться. Я бы предпочел последний вариант.
— А как же нарушение пространственно-временного континуума? — ядовито поинтересовался я.
— Ой ли! — усмехнулся Саша. — Ты доктора Эммета Брауна вспомнил, что ли? Забудь все это. Я раз сто летал — и ничего. Вселенная на месте. Ну, ты готов?
— Да, но…
— Надеялся получить какую-либо напутственную речь? Обойдешься. Башка у тебя варит — сам разберешься.
— А как я вернусь-то?
— Найдешь меня. Два года назад я отправить тебя не смог бы, но вернуть — запросто. Физика процесса мне была уже известна. Становись.
— Куда?
— На… эту, короче, хрень, — друг кивнул на подиум.
Я улыбнулся. Замешательство одноклассника говорило не о том, что он решил не пугать меня научными терминами — отнюдь! Просто он не заморачивался на такую мелочь, как придумать название для "этой хрени", как, наверное, и для многого в этой лаборатории. Еще бы! Семенов строил эту машину для себя, а ему и без названий все понятно.
Черт же побери! Я судорожно сглотнул. Вот оно! Всего полшага, полсекунды, и я буду спасен! Как все, оказывается, просто! Радость омрачало одно — курить хотелось жутко. И еще — я надеялся, что это не очень отразится на моем организме. Решившись, я занес ногу на ступеньку. И как раз в этот момент зазвонил телефон. Я посмотрел на аппарат. Номер засекречен. Хм, даже догадываюсь, кто это! Отказать себе в удовольствии я не мог.
— Слушаю, — произнес я в трубку.
— Алексей Сергеевич? — осведомился незнакомый голос тоном, в котором звучали нотки гробовщика.
— Ага, он самый. И что дальше?
— Хотел предупредить, что вокзал, аэропорт, и все дороги из города перекрыты. Сдайтесь по-хорошему, и я обещаю — будет не очень больно.
— Здрасти, приехали, — усмехнулся я. — У меня есть встречное предложение. Ты смотрел передачу "Ищу тебя"? Так вот. Предлагаю поиграть в увлекательнейшую игру — "найди меня". Отыщешь — хрен с тобой, замочи. А нет — можешь спилить мушку, засунуть ствол себе в задницу и пустить маслину. Советую уже приступать, потому как хрен когда ты меня найдешь. Еще вопросы?
— Будет больно, — сделал вывод собеседник.
— Обязательно, — кивнул я. — Ты найди меня сначала. Сайенара.
Убрав наладонник, я поставил ногу на подиум. Сейчас внесу свою лепту в историю…
— Ну, Саня, я готов, — произнес я. — Поехали.
— Хм… Леха, тут небольшая загвоздка. Напряжения в сети не хватает.
— Ты что? — побледнел я. — Издеваешься?
— Нет, — покачал головой ученый. — Прикололся немножко. Да пребудет с тобой Сила.
И Семенов ткнул пальцем в кнопку.
Глава 2
Признаться, ожидал чего-то большего. Ну, не знаю — в "Терминаторе", например, Шварцнеггер прибыл в прошлое в огромном мерцающем шаре из электричества. "Назад в будущее" — опять молнии. Хотелось бы чего-нибудь этакого… Более эффектного появления, одним словом. Хренушки! Короткое "Бах", на миг потемнело в глазах, и — вот он я, туточки! "Туточки" — это лаборатория Семенова, но без пандуса и всех тех приборов, что я видел пятнадцать секунд назад — полутемная каморка с паутиной на потолке, парой десятков коробок, покрытых пылью, и, конечно, без самого Сани. Кажется, получилось! Для верности я похлопал себя по бокам. Вроде, я здесь весь, и, как будто, живой! Yes!
— Здравствуй, самый прекрасный город в мире! — произнес я, подойдя к окну.
К сожалению, слой грязи на стеклах не позволил оценить даже ничтожно малую часть красоты родного города. Но одно было ясно — Акелла промахнулся. То, что было за окном, больше походило на поздний вечер, чем на двенадцать часов дня. Но это — мелочи, издержи производства. Главное — я здесь.
Я, действуя по привычке, достал телефон — посмотреть, сколько времени. Дисплей показывал девятнадцатое июля две тысячи восьмого года, четыре часа вечера. Ну да, в самом деле — чего это я? Поразмыслив, не перевести ли часы на две тысячи шестой, я махнул рукой, и направился к выходу. В самом деле — полчаса до дома, час там, полчаса до Семенова — и стоит из-за этого заморачиваться? Немного огорчило, что коммуникатор не может найти сеть… да тоже мелочи!