— Да? А потом ведь можно и с других грузовиков забрать. Ты мне идею подсказал. А в армии как? Кто инициативу проявил, тот и исполняет. Батареи или аккумуляторы найдём, это я на себя беру. А ты займись приёмником.
— Где же я его возьму? Если только простенький детекторный собрать?
— А детали? И сумеешь ли?
— Сумею, делал уже. Вот с деталями… это сложно, но постараюсь. Кое-что дома лежит.
— Тогда сделаем так. Когда вернёмся в отряд и похороним по-человечески парней, я тебя отпускаю домой — забери все радиодетали. Не ровён час, немцы найдут — разбираться не будут, всю семью расстреляют. А вдруг ты радист советский и шпионишь за ними? И назад осторожно возвращайся: если немцы по дороге с радиодеталями встретят — умрёшь в гестапо.
Они переночевали под деревьями, где было не так холодно, а утром пришла из отряда группа. Молодых партизан возглавлял старшина Шередин.
Бойцы срубили жерди, уложили на них тела погибших. Молодые партизаны вначале боялись прикоснуться к трупам.
— Привыкайте, парни. Война без мёртвых не бывает. Бояться живых надо.
Четверо партизан несли самодельные носилки, остальные тащили трофейное оружие. Чувствовалось, что гибель товарищей оказала на молодых сильное угнетающее действие.
К вечеру тела были доставлены в отряд. Здесь уже, поодаль от базы, успели вырыть две могилы.
Погибших схоронили сразу же. Отпеть бы их по христианскому обычаю, но погибшие были комсомольцами, атеистами.
Комиссар провёл траурный митинг, но настроение у партизан было подавленным. Так близко со смертью своих товарищей они столкнулись впервые. Не радовали даже трофейные автоматы — они достались слишком дорогой ценой. Но как знать, не пойди Саша с парнями к месту диверсии на шоссе, немцы обнаружили бы базу, и жертв было бы больше.
Весь следующий день Саша разговаривал с парнями о каналах. Оказалось, что их в Белоруссии два, и оба построены в незапамятные времена — ещё в XVIII–XIX веках. Например, Днепровско-Бугский — ещё в 1783 году. Он соединял реку Пину, приток Припяти, и реку Мухавец, приток Западного Буга. Это был единственный внутренний канал, соединяющий Балтику и Чёрное море.
На канале было восемь шлюзов, но расположен он был далековато от Полоцка. Вопрос для Саши существенный, поскольку к месту диверсии партизанам придётся нести на себе тяжеленные мины.
Второй канал — Березинский — был внутренним, соединяя реки Березину и Уллу, протяжённостью сто девятнадцать километров, с четырнадцатью шлюзами и шестью плотинами. И что особенно заинтересовало Сашу, он был недалеко, всего в полусотне километров, самая близкая точка по прямой — город Лепель.
Саша попросил рассказать поподробнее. Однако только один человек смог рассказать, да и то немного, остальные о канале только слышали, но сами там не были.
Саша решил сначала идти в разведку сам, взяв в проводники молодого партизана, который уже был на канале. Звали его Янек, по звучанию имя — польское, но в Белоруссии дети из одной деревни могли носить и русские, и белорусские, и польские имена.
Набрав в сидор консервов и сухарей, они ушли из отряда.
Янек до войны проживал недалеко от Лепеля, в деревне Брили, и местность знал хорошо, вёл быстро, по хоженым тропам, вкруговую от немцев. Но даже при быстром передвижении выйти к каналу удалось только к вечеру второго дня.
Саша сначала принял канал за небольшую, метров двадцать шириной, реку.
— Вот, он самый! — Янек с гордостью показал на «реку» рукой.
— Березинский? — уточнил Саша.
— Он!
— А где шлюзы?
— Вот на этом канале, где мы стоим, четыре шлюза. Два слева от нас, два справа. Слева озеро Берёза, справа озеро Плавно, дальше — Сергучский канал, он в реку Березина впадает.
— Там тоже шлюзы есть?
— А как же, батька! Три шлюза.
— И всё?
— Почему же? От озера Берёза ещё Веребский канал идёт — к озеру Проша. На нём два шлюза, и от озера к реке Улла канал Чашницкий — на нём тоже шлюзы есть. Только уж не помню, сколько.
— Эка вы размахнулись! А какой из них самый… Ну, самый главный?
— А кто его знает? По-моему — взорви любой, и вся система встанет.
Саша выругался. То, что надо взорвать шлюзы, он понял. Но то, что шлюзов много, он не знал, думал — один, два… А тут их полтора десятка. Все взрывать — никакой взрывчатки не хватит.
— Ладно, Янек, переночуем, а дальше к любому шлюзу веди. Я их сроду не видел, не представляю, что это такое и как его взрывать будем.