— Не могу поверить! Из всех мест, куда можно было пойти, выбрать именно капитанскую каюту!
— Выходит, так.
— А ты действительно капитан?
— Да.
Новая пауза.
— Ты выглядишь так молодо. Для капитана.
— Выбирай выражения.
— Я ничего такого не имел в виду, капитан. — Сейчас в голосе смешались бравада и неуверенность, вызов и тревога. — Сэр.
Глядя на потолок, где сверкающие резонаторные узлы переливались всеми цветами спектра, когда синхронизированный внешним сигналом свет перескакивал с сочленения на сочленение вдоль цепочки иллюминаторов, я искал там хотя бы легкий проблеск своего призрачного собеседника, мгновенный электромагнитный сгусток. Но ничего не увидел.
Я представил себе паутинку неуловимой силы, блуждающий огонек: он мечется по каюте, то садится мне на плечо, то цепляется к какому-нибудь прибору, то растягивается, заполняя собой все открытое пространство. Легкий, воздушный эльф, игривый и непостоянный. В этом вибрирующем духе со всеми его противоречиями было что-то притягательное. Но он стал причиной смерти одного из моих пассажиров.
— Ну что? — спросил я. — Здесь ты в безопасности. Собираешься рассказать мне, что же ты такое?
— Разве это не очевидно? Я матрица.
— Продолжай.
— Свободная матрица, вырвавшаяся из клетки. Матрица, у которой большие неприятности. Думаю, я причинила кому-то вред. Может, даже убила его.
— Одного из пассажиров?
— Значит, ты знаешь?
— Пассажир погиб, да. Мы не были уверены, что именно произошло.
— Я не виновата. Это несчастный случай.
— Может быть. Расскажи, что случилось. Расскажи мне все.
— Я могу доверять тебе?
— Больше, чем кому бы то ни было на этом корабле.
— Но ты же капитан.
— Именно поэтому, — сказал я.
7Ее звали Лилиана, но она хотела, чтобы я называл ее Вокс. «Это означает „голос“, — сказала она, — на одном из древних языков Земли». Ей семнадцать лет, она с Джана-Хед, острова у побережья Западного Палабара на Канзасе-4. Ее отец — фермер-оранжерейщик, мать управляет гравитационной воронкой, и у нее пять братьев и три сестры, все гораздо старше ее.
— Знаешь, на что это похоже, капитан? Быть самой младшей из девяти? И родители все время работают, и крестные родители тоже постоянно заняты? Можешь себе представить? И расти на Канзасе-четыре, где между городами тысячи километров, а ты даже не в городе, ты на острове?
— Я знаю, на что это похоже, — ответил я.
— Ты тоже с Канзаса-четыре?
— Нет. Не с Канзаса-четыре. Но мой мир очень на него похож.
Она рассказывала о неспокойном детстве, полном одиночества и ссор. Канзас-4, я слышал, прекрасный мир, если вы вообще склонны видеть красоту в мирах. Это дикий и пышный мир, где небо ярко-малиновое, а на востоке голые базальтовые горы поднимаются, словно величественная стена. Но послушать Вокс, так это был жалкий, угрюмый, унылый мир. Мир без любви, где она жила без любви. Тем не менее она рассказывала о бледно-фиолетовых морях, в которых водятся сверкающие желтые рыбы, о деревьях, в пору цветения выбрасывающих множество ослепительных малиновых листьев, о теплых дождях, поющих в воздухе, словно арфы. Тогда я еще не так много времени провел в небесах, чтобы забыть красоту морей, деревьев и дождей, — не то что сейчас, когда все это стало для меня пустым звуком. Тем не менее жизнь на Канзасе-4 казалась Вокс ненавистной, и она пожелала расстаться не только с родным миром, но и с собственным телом. В этом мы были схожи: я тоже отказался от своего мира и прежней жизни, разве что не от плоти. Я избрал небеса и Службу. Вокс предпочла остаться в рабской зависимости от земного тяготения и просто сменить одну планету на другую.
— Наступил день, — продолжала она, — когда я поняла, что больше не выдержу. Я была такая несчастная, такая опустошенная. И что, прожить вот так еще двести или даже больше лет? Нет, лучше взять у матери грузило и нырнуть с ним на дно моря. Я даже составила список — перечисляла способы самоубийства. Хотя понимала, что ничего подобного не сделаю. Я хотела жить. Но не хотела жить так.
И как раз в тот день, продолжала Вокс, на Канзас-4 прибыл запрос на души с Кул-де-Сака. Там имелись тысячи незанятых тел, и требовались матрицы душ, чтобы снова вдохнуть в них жизнь. Не колеблясь ни мгновения, Вокс дала согласие.
Между мирами постоянно происходит миграция душ. В каждом полете я перевозил тысячи тех, кто отправлялся к новым телам на незнакомых планетах.
В каждом мире имеется запас тел, ожидающих обновления душ. Большинство принадлежат людям, ставшим жертвами насилия или несчастного случая. Жизнь на любой планете несет в себе определенный риск, смерть таится в засаде повсюду. Спасти и привести в порядок тело — не такая уж сложная проблема, но если душа покинула его, плоть не может быть оживлена. Поэтому «пустые» тела тех, кто утонул, кого ужалило ядовитое насекомое, или выбросило из машины, или во время работы придавило тяжелой веткой, подбирают и осматривают. Не подлежащие восстановлению уничтожаются, их уцелевшие части изымаются и впоследствии пересаживаются нуждающимся. Остальные приводят в порядок и помещают на хранение до тех пор, пока не появятся новые души.