Позади нее кто-то чихнул. Не поднимая головы, Ильга успела успокоиться и даже повеселела. Потому что чих был совершенно человеческим, даже знакомым, и, несмотря ни на что, болото кончилось. Дальше шла суша, твердая, родная земля с хвощами, мхом и деревьями.
Ильга повернула голову и увидела Сильвию и Берислава. Парень наконец моргнул и сфокусировал взгляд. Их глаза встретились. Ильга пыталась сообразить, где они находятся, но мысль, что все трое чудесным образом живы, не давала крепко задуматься.
- Как ты могла? - обратилась к Ильге Сильвия. - Зачем ты хотела его утопить? Почему ты украла мой кулон?
Ильга молчала. Она уже пришла в себя. И сейчас больше всего боялась показать свою растерянность. Ильга прекрасно понимала, что утратила свое превосходство, уронила авторитет, но главное, подорвала доверие. Теперь она должна вернуть себе все это, либо… понизиться.
Девушка лихорадочно соображала, что сказать. Но ничего достойного на ум не приходило.
- Ты не просто носишь имя, сложенное из двух, - с сожалением произнесла Сильвия. - Ты на самом деле двуличная!
- Что? Это оскорбление? – пыталась бравировать Ильга.
- Я не знаю, что это, зато теперь вижу тебя насквозь. В тебе две личины – мужская и женская, как добро и зло, их трудно уравновесить. Они борются между собой, и случаются вот такие вещи. Ты готова была убить из личной выгоды. А это неправильно.
- Со мной тоже поступали неправильно! - чуть не в слезах вскричала Ильга. - Вся моя жизнь – череда сплошных неправильностей. Настала пора разгрести этот завал.
- Но никто не пытался убить тебя…
- Просто я не подпускала никого так близко.
На это Сильвия не нашла ответ. И беспомощно заискала глазами ту, что назвалась ее приемной матерью. Стерегущая тут же проявилась.
- Неужели и до меня дошла очередь? Спасибо, дочь.
Ильга взглянула на полупрозрачный женский силуэт и вздрогнула.
- Это твоя мама? Как она может владеть кондитерской в… таком виде?
Стерегущая усмехнулась.
- Зачем мне кондитерская? Терпеть не могу сладкого.
- А-а… - протянула Ильга. - Продолжайте.
- Я владею жидкой землей, не водой и не сушей, а самим ядром Первоначалья и передаю вековую память следующей Стерегущей. Моя дочь наравне с сыном Лешего и старшей дочерью Водяного будет претендовать на место Всенаследника. Пусть они и считают нас ниже рангом, но теперь нашему клану есть, кого выставить. И есть, за что побороться.
В голосе Стерегущей слышалось торжество. И гордость.
Ильга пыталась понять, происходит это на самом деле или лишь в ее голове. А может, это мираж? Болотное видение от всплывающих газов? Посмертные галлюцинации? Но нет, судя по глазам Берислава, он видит то же самое. И странно спокоен, а вот Ильга никак не могла нащупать внутри опору, как будто нечто, ведущее ее до сих пор, куда-то сгинуло.
Стерегущая обратилась к Сильвии.
- Ну что, поговорила с подружкой? Готова сделать выбор?
Сильвия покачала головой. Неужели она была так слепа в своей жажде дружбы, что не желала увидеть очевидное. Ильга оказалась вовсе не той, вовсе не тем… или это и есть человек.
Стерегущая теряла терпение. Но Сильвии чего-то не хватало. Она все медлила, и мать решила помочь дочери.
- Вот послушай, что говорит мой опыт, и разбей свою иллюзию. Прямо в пух и прах раздави безо всяких сожалений! Среди людей нет дружбы. Они затыкают пустоту внутри себя и называют это дружбой. Еще хуже с любовью. Две мифические половинки никогда не сложатся, потому что человек сам по себе целый. Ну не может быть сломанной на двоих ноги или общей эпилепсии. Любая толпа народу – лишь сборище одиночек, преследующих личные цели.
Сильвия вскинула голову. Слова матери проникали ей в самое сердце, и Стерегущая это заметила.
- Знаешь, я даже выступала на Совете с речью для молодых наивных духов. Вот послушай…
Стерегущая встала в позу оратора.
- Большинство людей только притворяются, что они счастливы. Не верьте их приветственным улыбкам и смеху от всего сердца. Да, еще не верьте одежде и крашеным волосам. На самом деле, улыбки – это маски, смех звучит сквозь слезы, а их одежды и прически – ложные личины, за которыми люди охотно прячутся.