Для постановщика шоу, в котором главную роль играли отнюдь не пластика и движение, это название было, пожалуй, слишком громким, однако я взялась за дело с добросовестностью, которую я вкладывала в любую работу. При этом я использовала все ходы и приемы, которые мне были известны по прежним временам, а для усиления впечатления решила добавить элемент пародии. Движения и костюмы, на которых я остановила свой выбор, были как бы шуточным вариантом общепринятых эротических стандартов, но я была уверена, что на клиентов они подействуют как надо. Моя режиссура в данном случае основывалась на одной простой предпосылке: мужики – дураки. Увидев, как работают девочки, они сразу подумают, что все здесь сделано с большим художественным вкусом.
С девочками, впрочем, пришлось помучиться. С теми, кто не умел танцевать, я отрабатывала буквально каждый шаг, каждое движение. Я начала с основ: с осанки, с жеста. Так меня саму учили когда-то много лет назад в рэнковской «школе обаяния». Я даже заставляла некоторых из девушек ходить по подиуму со стопкой книжек на голове. «Школа обаяния Руби Райдер», – подумалось мне как-то раз, и, не удержавшись, я рассмеялась.
Кроме режиссуры я занималась также договорами, которые предлагал девочкам Гарри. Мне казалось, что в данном случае нам следует соблюдать все установленные правила. В те времена в Сохо соблюдать правила считалось чуть ли не дурным тоном, но, несмотря на это, дела в «Звездной пыли» велись в точном соответствии с действующими законами. По моему предложению клуб начал выплачивать за каждую танцовщицу взносы в фонд государственного страхования, кроме того, каждая из них должна была подписать договор с национальным профсоюзом актеров «Экуити». Гарри, по-моему, даже гордился тем, что стриптизерши из его клуба официально считаются артистками и могут по истечении контракта работать в театрах и тому подобных заведениях.
В целом – несмотря на то, что девочкам приходилось дважды за вечер раздеваться чуть не догола на глазах целой толпы похотливых ублюдков, – условия работы у наших танцовщиц были весьма приличными, поэтому, за редкими исключениями, они не возражали против того, чтобы работать у нас. Немаловажную роль играло и то, что они знали: Гарри не станет использовать свое положение босса и принуждать их к близости. Вид обнаженной женской плоти и в самом деле никак на него не действовал. Неизменное спокойствие и доброжелательная сдержанность Гарри помогали девушкам раскрепоститься. Кроме того, я надеялась, что теперь он сможет отнестись к управлению клубом чисто по-деловому – в отличие от прежних времен, когда, основываясь на личных симпатиях, Гарри ангажировал вышедших в тираж артистов кабаре.
Я тоже получала зарплату и могла сама платить за квартиру. То, что отныне я не чувствовала себя постоянной должницей Гарри, весьма меня радовало, хотя к его делам и к миру, в котором он вращался, я по-прежнему относилась с изрядной долей настороженности. И все-таки это была работа. Правда, мне и в голову не приходило, что моя карьера может совершить подобный поворот, но, черт возьми, шоу-бизнес есть шоу-бизнес!
В день открытия у нас был полный зал. Все шло, как было задумано. В кои-то веки «Звездная пыль» могла принести Гарри какие-то деньги. Уже поздно вечером, когда последние клиенты покидали клуб, я заметила в глубине зала крепкого, коротко стриженного мужчину, который как ни в чем не бывало сидел за одним из столиков. Присмотревшись, я узнала старшего детектив-инспектора Муни.
– Добрый вечер, инспектор, – приветствовала я его вежливо, но с чуть заметной издевкой.
– Для вас – Джордж, Руби.
– Вы к нам по службе или решили немного развлечься?
Его крошечные глазки чуть заметно блеснули. Муни что-то пробурчал и слегка покачал головой.
– Ну что вы, Руби, – сказал он насмешливо. – Разумеется, по службе.
– Вот как?..
– Да. Мой сегодняшний визит носит строго официальный характер. Театрализованные представления, которые могут оскорблять общественную нравственность, я посещаю исключительно по прямому приказу комиссара полиции.
– Ну и как вам наше сегодняшнее представление?
– Можете ни о чем не беспокоиться, Руби. Ваше шоу поставлено с большим вкусом и не выходит за рамки пристойности. В своем рапорте я обязательно отражу это, так что вам никто больше докучать не будет.
Тут к нам подошел Гарри.
– Привет, Джордж, – сказал он и ловко сунул полицейскому плотный коричневый конверт.
– Привет, Гарри. Поздравляю с новым успешным начинанием.
Гарри опустился на стул рядом с Муни. Я видела, что им надо поговорить, поэтому я оставила их одних, а сама отправилась за кулисы проведать девочек.
Несколько позднее Гарри позвал меня к себе в кабинет. Когда я вошла, он сидел за своим рабочим столом, погрузившись в глубокую задумчивость. Впервые «Звездная пыль», его убыточное хобби, принесла прибыль, причем весьма неплохую прибыль. Клиент, что называется, валом валил, чего никогда прежде не случалось. Другое дело, что привлекала их грязь – именно ее они стремились увидеть. Гарри не хотел, чтобы его клуб был таким. Теперь он больше не мог фотографироваться со знаменитостями и другими важными персонами на благотворительных вечеринках. Снимки, которые он так любил, висели теперь на стенах его кабинета, и, когда я вошла, он с тоской их разглядывал.
– Ты хотел меня видеть, – сказала я.
Гарри вышел из задумчивости и повернулся ко мне.
– А-а, Руби… – сказал он и улыбнулся.
– Возьми, – добавил он, протягивая толстую пачку денег.
– Что это?
– Это премия.
– Ну зачем ты, Гарри, не надо.
– Бери, бери, ну?..
И я взяла.
– Скажи, Руби, ты бы хотела зарабатывать гораздо больше, чем сейчас?
Этот вопрос мне совсем не понравился.
– Что ты имеешь в виду?
– Я собирался попросить тебя помочь мне в некоторых других моих деловых предприятиях.
Я никогда не лезла в дела Гарри, не интересовалась ими. Как-то раз он упомянул, что намерен заняться «издательским делом, полиграфией». Я знала, что под этим подразумевается порнобизнес.
– Знаешь, Гарри, вряд ли у меня получится.
– Не спеши, Руби. Выслушай меня сначала.
И Гарри рассказал мне, как он платит полицейским из ОБП, а они за это не мешают ему заниматься распространением порнографии. Но для общения с полицией ему был необходим посредник.
– Зачем тебе посредник?
– Видишь ли, Руби, – сказал Гарри со вздохом, – меня не должны слишком часто видеть с легавым. Кто-нибудь может подумать, будто я – стукач, понимаешь? Кого-то случайно арестуют, а винить во всем будут меня. Может распространиться слух, будто я сдаю своих в обмен на какие-то привилегии.
– Но почему я?
– Ну…
– А все-таки?
– Дело в том, что ты нравишься старине Джорджу.
– Этого только не хватало!
Гарри усмехнулся.
– Должен сказать откровенно, Руби, – проговорил он, – Муни очень хочется работать со мной. Между тем я столкнулся с гораздо более сильным сопротивлением, чем рассчитывал. Я думал, это будет сравнительно простая работа, которая принесет достаточно средств, чтобы я мог отойти от дел и жить припеваючи, однако в действительности все оказалось несколько сложнее. Но все еще можно наладить, только для этого мне необходимо наладить тесные контакты с «грязным взводом».
– И ты хочешь, чтобы я наладила «тесные контакты» с Муни?
– Считай это чем-то вроде работы по связям с общественностью. Пусти в ход свое обаяние. У тебя это хорошо получается.
– А если старший детектив-инспектор захочет большего?
– Я знаю, что ты в состоянии о себе позаботиться, Руби. Главное, ты должна выяснить, что у него на уме. Если у нас будет на Муни какая-то компрометирующая информация, в случае каких-либо осложнений мы сможем использовать ее, чтобы выйти сухими из воды. Честно говоря, я уже пытался подослать к нему пару девочек, но они его не заинтересовали.
– Может, он «голубой»?
Гарри рассмеялся:
– Нет. Во всяком случае, я так не думаю. Ходят слухи, что больше всего он любит, гм-м… подсматривать. Как это называется-то? Ах да, вуайеризм.
– Вуайеризм?