– Врежу, – спокойно предупредила.
Не отреагировал, склонился ниже и неожиданно серьезно сказал:
– Я же улечу с Гаэры, Мел.
– Вали, – безразлично ответила я.
– Ты меня больше не увидишь, – глаза сузились.
– Классно, – порадовалась инфе.
Хам наклонился еще ниже, и, глядя мне в глаза, выдвинул последний аргумент:
– Тебя ведь сильнее меня никто не полюбит.
Передернув плечом, ответила:
– Зайду в сексшоп. Все, Хам, свалил, работы дохрена, да и новый пост надо принять, сам понимаешь – я теперь зам, второй человек в управлении.
Резко выпрямившись, Рега несколько секунд пристально смотрел на меня, затем спросил:
– Довольна?
– Мля, давай откровенно – просто счастлива! – обворожительно ему улыбнулась. – Все же получить должность, на которую ты так долго претендовал, это, как минимум, для самолюбия приятно.
– Мегера!
– Хамло, – ледяным тоном ответила я. – Иди, утешься собственной никчемностью в очередной беседе с новым другом вещая о своих мнимых постельных подвигах. А пока ты будешь ныть, я возьмусь за еще одно отвергнутое тобой задание, Хам. Видишь ли, это тебе было впадлу захватить тайремца, а мы люди не гордые, и не падлы, так что нам не сложно было. Итог – я на коне, ты – в дерьме, впрочем, там тебе и место. А теперь на выход.
Он развернулся и молча вышел, я потеряла интерес к его гордому уходу еще до того, как за ним закрылась дверь.
И кто бы мог подумать, что именно это станет моей самой большой ошибкой в жизни.
Глава третья: Переговоры
Началось с того, что утром меня разбудил коммутатор, который я поставила на отслеживание действий тайремцев в отношении чернушного астероидного братства.
Так что мой сон прогнало сообщение: «Тайремское посольство прибывает на Гаэру в полдень по столичному времени».
Глаза открылись сами. После я села. Затем осознала ЧТО я только что услышала. И это оказалось только началом кошмара, потому что в следующий момент раздался звонок, и стоило ответить, как сонный Багор уведомил:
– Мегера, во всем управлении тайремский знаешь только ты, будешь переводчиком при после.
А виноват во всем Рега – я после него, отброса космического, на изучение языков подсела. Тяжело тогда было, пыталась отвлечься по-максимуму. И вот огребаю.
– Рожи пришлешь? – зевнув, спросила я.
– Данные отсутствуют, – озадачило начальство.
– Млять! – я рухнула обратно на подушку.
– Нет, Мегера, не умеешь ты ругаться, – хмыкнул генерал. – Собирайся, встречаетесь на орбите.
Я кивнула, отключила связь, полежала немного, потом пошла собираться.
Переводчиком при особо «нервных» персонах я работала не в первый раз, но с тайремцами ни разу. Они раньше к нам как-то не заваливали, у них были свои интересы, у нас свои. Если бы эти морды не начали переговоры с Танаргом, мы бы вообще их не трогали. А так пришлось вот сознание их офицера взламывать, много интересного узнали, кстати, но у них ни единого повода не было связать то нападение с Гаэрой.
В общем, хрень космическая!
Но придется работать с тем, что есть.
Поднявшись, я отправилась в душ, оттуда к бежевому шкафу. Итог – классические бежевые брюки, белая рубашка с воротничком стойкой под горло, броник, без жилета стараюсь вообще не выходить из дома после шести покушений, бежевый пиджак, волосы стянуты на затылке в классический тугой узел. Из косметики – тон на кожу, тон на ресницы и брови. На руки накладные ногти бежево-белой гаммы. Маленькая едва заметная брошь с видеокамерой. Ее естественно снимут, а ту, что в пуговке стандартно не заметят. Ну и собственно все – блеклая офисная мышь к работе готова.
Меня забрал катер посольства инопланетных дел, и что удивительно посол Эгвер уже был там, а обычно забирают сначала меня, потом всех остальных. Сейчас же кроме водителя присутствовал только посол.
– Привет, Мег.
Эгвер никогда не называл меня Мегерой.
– Элизабет, – я указала на бейджик, который сейчас как раз крепила. – Добрый день, господин Эгвер.
Улыбнулся, но как-то невесело. И вообще посол выглядел бледно, а его одутловатое лицо и вовсе натолкнуло на безрадостные мысли.
– Не люблю тайремцев, – признался он. – Наглые, заносчивые, похлеще танаргцев.
Понимающе улыбнулась.
– Ты с камерой? – спросил посол.
– Естественно.
– Мне запретили.
А вот это уже странно.
– Хрен его знает, зачем заявились, – продолжил Эгвер. – Ты – «дура».