Эллис узнала голос.
Это был ее собственный голос.
Глава 125
Бенни, держа Эллис на мушке, заставила ее отступить назад к стене. Теперь все могло кончиться очень быстро. Наконец она убьет свою сестру-близнеца.
— Бенни? — Эллис вскинула руки и встала спиной к стене. — Бенни? Бенни!
Бенни не ответила. У нее револьвер. Рука не дрогнула. Бенни была предельно собрана. Дуло еще было горячим. Она взяла свою жертву на прицел.
— Нет, подожди. Что с тобой? Что ты делаешь?
Бенни не ответила. Полицейские сирены завывали где-то поблизости. Скоро они появятся здесь. Времени у нее было немного. Она взвела курок.
— Разве ты не собиралась вызвать копов? — Эллис разразилась слезами. — Ради бога, не убивай меня!
Бенни не могла жить, пока Эллис не будет убита. Это было так просто.
— Нет, подожди, пожалуйста! — Эллис упала на колени. — Прошу тебя, нет!
Бенни подошла поближе и теперь стояла вплотную к сестре. Она прицелилась. Это было не убийство, а казнь.
— Пожалуйста! — Эллис моляще вскинула руки. — Прошу тебя, не убивай меня! Ты не можешь!
— Нет, могу, — деловито сказала Бенни, что удивило ее саму. — Я чувствую себя в тебе, а тебя в себе. Вот почему ты не смогла убить меня. И вот почему я могу убить тебя.
— Нет, пожалуйста, Бенни! — Эллис, разразившись потоком слез, согнулась, уткнувшись лбом в землю.
Внезапно сзади раздался звук шагов, и Бенни посмотрела из-за плеча. У входа в аллею появилась женщина. Свет из витрины магазина на другой стороне улицы обрисовывал ее силуэт.
— Бенедетта, нет! — словно вознося молитву, страстно прошептала женщина.
Бенни изумленно моргнула. Единственным человеком, который звал ее Бенедеттой, была ее мать. Эта фигура была невысока, примерно такого же роста, как и ее мать. Она могла поклясться, что тут стоит именно она.
Бенни встряхнулась. Должно быть, у нее видение. Это все пилюли.
— Нет, Бенедетта, — с итальянским акцентом повторила фигура, произнеся ее имя точно так же, как это делала мать.
Бенни почувствовала, как эти слова омывают ее и звучат в ней. В груди что-то отпустило. На глаза навернулись слезы. Фигура стояла в ореоле падавшего сзади света, как ангел. Бенни не могла представить, кто она такая. Может, это было видение? Ее мать была ангелом, который явился, чтобы увидеть ее. И остановить.
И затем этот ангел ступил на аллею.
Глава 126
Но это не было ни видением, ни ангелом, ни ее матерью.
Это была немолодая женщина, примерно такого же роста, как ее мать. У нее были гладко зачесанные темные волосы, но глаза как-то странно блестели. Должно быть, она была сумасшедшая, потому что шла прямо по аллее, не обращая внимания на казнь.
— Уходи! — сказала Бенни. Она опустила руку, скрывая оружие. Она пыталась смахнуть навернувшиеся слезы. — Уходи. Оставь меня.
— Ты не знаешь меня, но я-то тебя знаю, — твердым и сильным голосом сказала женщина. — Я видела тебя сегодня вечером и еще раньше, в аэропорту. Я не могла уйти.
— Уходи! — Бенни растерянно замотала головой.
— Я видела тебя и в другой день. Когда ты, крича, стояла на тротуаре. Тебе нужна помощь, и я здесь, чтобы помочь тебе. Меня зовут Фиорелла.
Бенни не знала, что делать. Она не могла убить Эллис в присутствии этой женщины, стоящей рядом. Она помотала головой. Слезы не исчезали. Она подумала о своей матери. Она отчетливо чувствовала ее присутствие.
— Бенедетта, посмотри на меня. Я вижу истину, и в тебе слишком много добра, чтобы сделать это. Посмотри на меня.
Бенни не могла поднять на нее глаза. Она знала, что это бред. Она слушала сумасшедшую женщину, которая вела бредовые разговоры, но чувствовала, словно говорит со своей матерью. Она была как будто во сне или под влиянием заклятия… или, может, это было действие пилюль, но все это теперь было не важно.
— Бенедетта, посмотри на меня.
— Нет. — Бенни была совершенно растеряна, даже сама перед собой. Она не могла вернуться. Она пересекла линию. По щекам ее текли слезы. — Во мне больше нет ничего хорошего. Больше нет.
— Нет, есть. — Женщина взяла лицо Бенни в ладони и повернула к себе. — Я-то тебя вижу.
Внезапно Бенни начала плакать, захлебываясь хриплыми рыданиями. Она чувствовала, словно в ней что-то надломилось, и она себя больше не контролирует. Все ее эмоции хлынули наружу, и она выпустила их, освободив душу. Она сдалась тому, чему не могла подобрать названия, и не знала, кто или что это было. Эта сумасшедшая женщина. Ее мать? Она сама?
— Я понимаю тебя, Бенедетта. Гляди на себя в моем лице. Я смотрю на тебя. И вижу тебя как мать. Видишь ли ты тут доброту и любовь?