- Что-то с тарифным планом? Заказчики отказались?
- С этим все в порядке.
- Тогда что?
- Я по поводу деревообрабатывающей компании. Разговор не телефонный.
- До завтра терпит?
- Думаю, да.
- Тогда встретимся в восемь в вестибюле гостиницы.
Егор вошел в ложу. Спектакль уже начался. Ему не слишком хотелось смотреть представление. Он не был фанатом театра. Гораздо больше его привлекали две очаровательные фигурки на фоне освещенной рампами сцены. Одна из них обернулась, и Егор на какой-то миг перестал дышать.
Глава 5
- Уже уходишь?
- Я должен. Ты же знаешь.
- Да, конечно, но в последнее время мы слишком редко видимся.
Он посмотрел на беременную женщину, развалившуюся на диване, и внутренне усмехнулся. Эта стерва до сих пор требовала от него секса, несмотря на семимесячный срок. Другая на ее месте уже давно бы покупала распашонки, делала в детской ремонт - в общем, все то, чем обыкновенно заняты женщины в ее положении. Она же оставалась все такой же ненасытной, как при жизни мужа.
Она не успокоилась даже после того, как этот наивный дурак застал ее в объятиях любовника и умер от сердечной недостаточности. Если бы муж не испустил дух, ему не приходилось бы посещать этот дом два раза в неделю, чтобы удовлетворить «безутешную» вдову.
Безусловно, она сама упала в его объятия. До него в ее постели уже побывали другие. Он это точно знал. Но если верить этой нимфоманке, именно его ребенка она носила в своем огромном животе. Неужели там двойня?
Этическая сторона вопроса его не слишком волновала. Дети в любом случае будут носить фамилию рогоносца. Его интересовали другие ценности, и он намеревался их получить. Ради этого он готов на многое.
- Извини, дорогая. Марьяна стала слишком подозрительной в последнее время.
- Ты обещал развестись.
- Да. Конечно. Но чуть позже. Прошло только шесть месяцев со дня похорон твоего мужа. Что скажут люди?
- Общественное мнение! Савелий дорожил им больше своего состояния. Если бы не я, мы до сих пор жили бы на хлебе и воде.
Он наклонился, чтобы на прощанье поцеловать любовницу в напудренную пухлую щеку.
- Его отец не дал бы вам умереть с голода.
- Он терпеть меня не мог.
- Ты преувеличиваешь.
- Да я буквально выклянчила себе приличное содержание. Конечно, так не принято говорить, но мой муж оказался тряпкой. Безгранично преданной родителям, совестливой тряпкой, неспособной сделать ничего стоящего, даже ребенка. Если бы не эта кроха, - она провела его рукой по своему животу, - не видать мне денег, как своих ушей.
Он продолжил движение вниз, исторгая из ее ненасытного рта низкий стон. Она поймала его руку, заставляя продолжить ласку. Нетерпеливо посматривая на дорогие часы на другой руке, он решил задержаться еще на пару минут. До начала рабочего дня оставалось достаточно времени.
Он сделал слишком много для достижения своей цели, чтобы остановиться на пол пути.
- Меня прямо распирает от любопытства! – Лора ворвалась в ее кабинет и с разгону плюхнулась на большой диван, отделанный бежевой кожей. – Ой! Забыла поздороваться! Привет!
- Ничего. И тебе здравствуй. Кофе будешь?
- Давай! Еле глаза разлепила с утра. Даже ресницы накрасить не успела, так торопилась к тебе.
Серафима подошла к круглому стеклянному столику и налила подруге кофе. Вчера она позвонила ей и поделилась новостями. Понадобилась пара слов, чтобы Лора примчалась к ней в офис с самого утра. Выбеленные пряди разной длины на подвижной голове торчали в противоположных направлениях, но, возможно, это была очередная прихоть ее стилиста. С Лорой никогда нельзя быть в чем-то абсолютно уверенной.
Бросив работу в престижной коммерческой фирме, на которую ее устроили родители, она на последнюю зарплату приобрела подержанный фотоаппарат и начала снимать все, что ей нравилось, и неожиданно для всех получила приз на международном фестивале. С тех пор у нее появилась своя клиентура. Многие журналы размещали на своих страницах фотографии, сделанные Лорой Кравец.
Стиль ее одежды полностью отражал ее беспокойную жизнь. Лору можно было встретить в длинном платье и завязанном на затылке цветастом платке или в подранных до невозможности джинсах и растянутой майке. Ее украшения казались громоздкими и яркими. Но, несмотря на все это, она всегда выглядела стильно и необычно. Настоящая художница.
Единственное, что все эти годы оставалось неизменным – их дружба. Сима ценила ее, но сейчас уже сомневалась в необходимости вчерашнего звонка. Поэтому она медлила, подбирая слова.