— Кевин спит.
Грант улыбнулся ей так, словно ее замечание к делу не относилось.
— Хорошо, — сказал он и направился в спальню.
Схватив Гранта за руку, она потянула его назад.
— Нет, Грант. Не ходи туда. Ты же не хочешь, чтобы он увидел тебя таким?
— Почему? Я в полном порядке.
— Нет, не совсем. Ты совершенно пьян. Он заморгал, пытаясь заглянуть ей в глаза.
— Не без этого. — Он коснулся ее волос и залюбовался игрой света. — Ты все еще ненавидишь меня?
— Я никогда не смогла бы тебя возненавидеть, — призналась Джолин едва слышно.
— Мне не хватало тебя, — сказал он, и у нее подступил к горлу ком. Потом он о чем-то вспомнил и нахмурился. — Я имею в виду, нам всем не хватало тебя, всем в «Грилле».
Джолин не знала, что ответить, но ей не пришлось ничего придумывать.
— Эй, твоя комната ходит ходуном, — заявил Грант. Внезапно его взгляд затуманился. — Я думаю, мне лучше лечь.
Он растянулся на диване и тут же уснул. Джолин взглянула на него с нежностью. Ей хотелось обнять его, прижать к своему сердцу, коснуться губ и почувствовать, как его дыхание щекочет ей ухо. Ей показалось, что она взорвется от переполнявших ее чувств, которые он возбудил в ней. Но тут раздался осторожный стук в дверь.
Это была Мишель. Она неуверенно заглянула в комнату.
— Привет, — сказала она, застенчиво улыбаясь, словно не знала, какой прием ей окажут. — Я просто заглянула, чтобы убедиться, что с ним все в порядке.
Джолин широко открыла дверь, чтобы впустить ее.
— Он готов. — Она указала на диван.
— О Господи. Именно этого я и боялась. — Мишель повернулась к Джолин и виновато улыбнулась. — Я очень сожалею, Джолин, но он настаивал на том, чтобы поехать к тебе, а я не могла отпустить его одного.
Джолин обняла ее. В этот вечер сердце ее было переполнено любовью ко всему миру.
— Пойдем в кухню, — пригласила она Мишель. — Там мы сможем спокойно поговорить.
Они беззаботно болтали, пока Джолин готовила кофе, но разговор неизбежно должен был вернуться к Гранту и Тони.
— Грант сказал мне, что Тони очень понравился твой торт, — осторожно сказала Мишель, глядя прямо в глаза Джолин, ожидая увидеть ее реакцию.
Джолин пожала плечами.
— Ну и денек тогда выдался. — Потом она взглянула на Мишель. — Ты ведь тоже была в этом замешана?
Мишель изобразила невинность.
— Не понимаю, о чем ты говоришь.
— Прекрасно понимаешь. Ты действовала более осторожно, чем Грант, но это ничего не меняет.
— Джолин…
— Мишель, пожалуйста, пойми. Мне не нужен Тони. — Джолин сделала глубокий вдох и набралась храбрости:
— Мне нужен Грант.
Явная радость отразилась на красивом лице Мишель.
— Ты уверена в этом? Джолин серьезно кивнула.
— Конечно, уверена. Неужели ты не видишь?
— Я боялась. — Мишель умолкла и, закрыв глаза, прижала руки к груди. — Слава тебе, Господи, — прошептала она.
Джолин нахмурилась, совершенно не понимая, что происходит.
— Что такое? — спросила она. Мишель улыбнулась.
— Не обращай внимания. — Юна подалась вперед. — Мне нужно кое-что сказать тебе.
— Что же?
— Ты замечательный человек, Джолин. Ты женщина девяностых, прямая, открытая, правдивая. А я старой закалки. Я получаю то, что хочу, хитростью.
— Не понимаю, о чем ты говоришь.
— Предоставь это мне. — Мишель снова выпрямилась. — Я все продумала. Ты пойдешь на свидание с Тони.
— Но, Мишель…
Она схватила Джолин за руку и крепко сжала ее, глядя ей в глаза.
— Тебе обязательно нужно сделать так. Грант вбил это себе в голову, и ничто другое не поможет. Ты слышала о соперничестве между братьями? Так вот, здесь обратное. Нужно придумать этому явлению какое-нибудь название. Он считает тебя лучшей женщиной из всех когда-либо виденных им, и он хочет отдать тебя брату, который, как он считает, все эти годы был обделен по его вине.
— Я знаю. — Джолин покачала головой. — Какое-то безумие, честное слово!
— Но в этом весь Грант. Как только он увидит, что вы не подходите друг другу, он, может быть, успокоится, — объяснила Мишель.
Через час Грант, шатаясь, присоединился к ним, стараясь ни с кем не встречаться взглядом. Что он наговорил Джолин, когда пришел? Он не мог бы ответить с уверенностью и надеялся, что не раскрыл своих чувств, осознавая, что быть вдали от нее — самое тяжкое испытание, когда-либо выпадавшее на его долю.
— Ты в порядке? — ласково спросила Джолин.
Грант поднял глаза, не совсем понимая, о чем она его спрашивает.
— Ах, да, конечно, я в порядке, — пробормотал он, постаравшись выпрямиться. — А ты?
Она улыбнулась:
— Да, думаю, в порядке.
Грант взял ее руку в свою и крепко сжал.
«Как друг, — яростно твердил он себе. — Как очень хороший друг». Вслух он произнес:
— Тогда, думаю, ты готова вернуться к работе?
Она рассмеялась.
— Я действительно нужна тебе? Я слышала, Фу-Фу готовит сногсшибательные десерты.
— Так и есть. Она сожгла пару тортов и приготовила несколько бисквитов, больше похожих на хоккейные шайбы, прежде чем мы остановили ее.
— Ну что ж, если я в самом деле нужна тебе…
— Поверь мне, ты нужна нам всем. Постоянные клиенты требуют твоего возвращения.
— В таком случае, разумеется, я не могу разочаровать своих многочисленных поклонников.
Джолин обратила все в шутку, но Грант оставался серьезен. Она возвращается. И это самое главное. Впервые за целую неделю у него стало легко на сердце.
Вернулась Мэнди, и Мишель направилась в гостиную, чтобы поговорить с ней, а Джолин осталась с Грантом, который собрался уходить.
— Мишель удалось уговорить меня, — сказала она ему. — Я согласна пойти на свидание с Тони.
Он переменился в лице.
— Что?
— Ты ведь именно этого хочешь?
— Ах, да. Правильно. — Конечно, он этого хотел. — Великолепно. Я позвоню ему сегодня и узнаю, когда он свободен.
Что-то промелькнуло в ее глазах.
— Хорошо. Мишель как раз рассказывала мне, какой он восхитительный парень. Уверена, мы замечательно поладим.
— Да-а, — отозвался Грант, внезапно почувствовав дурноту. — Замечательно.
Почему у него стало тяжело на сердце? «Должно быть, сказывается чрезмерное возлияние, — сказал он сам себе. — Наверняка».
Снова приступить к работе было просто чудесно. Все встречали Джолин так, словно она уезжала в отпуск и они скучали по ней. Кевин засмеялся при виде Фу-Фу и обвил ручонками ее шею, а потом, пританцовывая, бегал по всему ресторану, здороваясь с каждой официанткой, словно они были его родственниками, которых он давным-давно не видел. Наткнувшись на Гранта, он остановился и некоторое время смотрел на него. Грант улыбнулся ему, глядя сверху вниз и ожидая, что его вот-вот назовут Печеньем. Но вместо этого Кевин одарил его лучезарной улыбкой и сказал, громко и отчетливо:
— Привет, Грант.
Грант смотрел на него, раскрыв рот.
— Что ты сказал? — спросил он, хотя прекрасно все слышал.
Кевин не стал повторять. Одного раза, по его мнению, предостаточно. Но Грант был сам не свой от удивления; он подхватил мальчика на руки и помчался с ним в кухню, чтобы всем поведать о случившемся.
— Честно, он сказал это совершенно отчетливо, — настаивал он, но все вокруг лишь бросали на него скептические взгляды.
— Грант, Кевин еще не умеет по-настоящему говорить, — осторожно сказала Джолин.
— Слышала бы ты его! Давай, Кевин, повтори! — попросил Грант.
Все в ожидании повернулись к мальчику, а тот счастливо улыбался, довольный всеобщим вниманием, но так и не издал ни звука.
— Он правда произнес мое имя, — сказал Грант, нервничая.
— Разумеется, Грант, — насмешливо сказала Мишель. — Дай нам знать, когда он расскажет тебе наизусть Декларацию Независимости. Вот это действительно произвело бы на нас впечатление.