- Как это - неожиданно? - не понял Сергей.
Вадик посмотрел на него таинственно.
- А вот так. Он вылез, а она за ним закрылась! Автоматически на место встала!
- Это была потайная дверь?
- Какая же ещё, чудила? Конечно, потайная. Короче, вылезает оттуда этот тип. В темноте я его особо не рассмотрел. Кто-то из работяг, и поддатый сильно. Наклюкался до того, что с четверенек встать не может. Когда он подымался, у него что-то из кармана выпало, звякнуло об пол, и, смотрю, вроде монета покатилась. Прямо ко мне. У самых моих ног легла. Мне только и дела, что нагнись и подними. Ну, я и поднял...
- А пьяный что?
- Да ничего. И не заметил. Поднялся, держится руками за стену, и идёт в коридор. Я в тени стою, он меня не видит, а я ещё слышу, как он шепчет: «Золото, золото»... Да с такой жадностью шепчет! Я монету в руке сжимаю и сам себе кумекаю...
- Насчёт чего?
- Насчёт того! Мужик нашёл потайную дверь, а за ней, может, целый сундук такого добра! - И Вадик подбросил монету в руке.
- Если там тайник, то его уже давно обчистили, - сказал Сергей.
Вадик хитро прищурился.
- Монетка-то - вот она! Значит, не всё обчистили, осталось кое-что!
Сергей помолчал, поёжился от резкого порыва ветра.
- Ты когда туда идёшь? - спросил он.
- Сегодня. А то этот тип проспится да и вспомнит о золоте. Надо его опередить.
- Точно, - Сергей встал со скамейки. - Предлагаю двинуть в подвалы, когда у строителей будет обеденный перерыв.
- Нет, идём к концу рабочего дня. В это время работяг в подвале уже не бывает, а свет ещё горит.
- Это во-сколько, примерно?
- В половине пятого.
Сергей почесал в затылке.
- В это время уже темнеет. Терпеть не могу ходить в подвал на ночь глядя.
- А днём нас могут застукать, - возразил Вадик. - Да ты не бойся, свет там горит до полседьмого, я точно знаю.
- Это я, что ль, боюсь? - Сергей схватил со скамейки свой рюкзак и решительно закинул за плечо. - Короче, в четыре я зайду за тобой. Ты запомнил, где та дверь?
- Не беспокойся, найду.
Вадик спрыгнул со скамейки и приятели зашагали к желтеющему в отдалении забору, отделявшему парк от территории школы.
- Ты кому-нибудь ещё говорил о монете? - спрашивал на ходу Сергей.
- Никому.
- И не надо. Скажешь одному - сразу целая свора набежит.
- Не бойсь. Только ты тоже помалкивай.
Вечером небо разразилось мелким сеющим дождём, конца-краю которому не предвиделось. Вадик заявил, что это даже к лучшему: в такую погоду вряд ли кому захочется тащиться в подвал, да и рабочие наверняка уже ушли. Друзья предусмотрительно захватили фонарики и мешки для монет. Вадик вооружился ещё небольшим металлическим прутом, который он собирался использовать в качестве отмычки.
Прежде чем перелезть через забор, друзья минут пятнадцать заглядывали в щели в нём. На стройке кое-где горели огни, но никого видно не было. Не видно было и сторожа.
Они перемахнули через забор и сразу затаились. Оба по опыту знали, что если сторож их увидит, то сразу засвистит. Прошла минута, две. Свистка не было...
- Видишь, я всё правильно рассчитал, - сказал Вадик. - Старик в такую погоду из будки носа не высунет. Двигаем.
Пригибаясь, они добрались до остатков старинной стены. Сергей почувствовал неприятную дрожь, когда они подходили к одному из подвальных окон, заколоченному фанерой. Но он скорее умер бы, чем признался, что боится. Вадик, похоже, испытывал то же самое. Румянец сошёл с его круглых щёк.
Приятелям непривычно было забираться в подвал в такое позднее время. Как и большинство искателей черепов, они обычно спускались туда днём.
Небо темнело стремительно. У подвального окна Вадику пришлось зажечь фонарик, хотя это было рискованно: свет мог заметить сторож. Сергей отвёл в сторону фанерный лист. За ним показался участок коридора, жёлто и сумеречно освещённый горевшей где-то сбоку лампой.
- Я же говорил, в подвале свет, - прошептал Вадик и выключил фонарик. - Лезь за мной.
Друзья спрыгнули на пол, прямо на груду мусора. Сергей, прежде чем спрыгнуть, обернулся. Вдали, в сумерках, светились окна пятиэтажек. Его вдруг со страшной силой потянуло к ним, подальше отсюда, на свежий ветер и дождь...
По потолку тянулся провод, с которого через каждые десять-пятнадцать метров свешивались голые лампочки. Они лили мутный желтоватый свет, который, казалось, только усиливал царящий в коридорах полумрак.
Одна лампа светила справа от ребят, другая - слева.
- Налево, - шепнул Вадик, и приятели осторожно зашагали, стараясь не слишком хрустеть по щебню.