Керри уныло посмотрела на меня.
— Если бы я знала, Саммер…
Я вздохнула и потянула ее за руку к дороге.
— Ну хорошо. Я пойду налево, ты — направо.
Керри махнула мне на прощание и повернула направо. С улыбкой проводив ее взглядом, я двинулась влево. Хорошо бы Рейчел оказалась неподалеку.
Я пересекла поле для спортивных игр, направляясь к калитке в дальней его части: хотела убедиться, что Рейчел не пошла к дому короткой дорогой. Стало прохладней, и, чтобы согреть руки, я терла ладони друг о друга. По словам Керри, телефон у Рейчел выключен, но я попробовала позвонить и, естественно, попала на автоответчик. Если она не хочет ни с кем разговаривать, тогда зачем мы ее ищем?
Я оставила неуклюжее голосовое сообщение — терпеть их не могу — и прошла через калитку к пандусу, где обычно тренировались роллеры. Рваные облака неслись по небу, стягиваясь в серый круг. Легкий прохладный ветер дул навстречу, бросая мне в лицо волосы цвета меда, — так говорила Рейчел, мечтающая стать парикмахером. Меня почему-то пробирала дрожь.
— Лилия, — послышался позади незнакомый низкий голос. Я повернулась и попятилась, увидев высокого темноволосого мужчину. Сердце замерло. Какого черта он прячется здесь, среди деревьев? Он стоял так близко, что я видела довольную ухмылку и прическу, нисколько не пострадавшую от ветра. Сколько же лака для волос он на себя вылил? Не будь я так ошеломлена, спросила бы, каким средством он пользуется, потому что на мои волосы ничто и никогда не действовало так, как обещала инструкция по применению.
— Лилия, — повторил он.
— Нет. Извините, — я сделала еще шаг назад и посмотрела по сторонам в тщетной надежде обнаружить неподалеку кого-нибудь из друзей. — Я не Лилия, — пробормотала я, приосанилась и попыталась посмотреть на него снизу вверх с уверенностью в себе. Он высился надо мной, не сводя с меня темных глаз, от взгляда которых бросало в дрожь.
Потом он покачал головой.
— Нет. Ты — Лилия.
— Меня зовут Саммер. Вы ошиблись. — Ну и ублюдок!
В висках у меня стучало. Глупо было называть ему мое имя. Он неотрывно смотрел на меня, и от этого мне стало нехорошо. С чего он взял, что я Лилия? Может, я просто похожа на его дочку или какую-нибудь знакомую? Хотелось надеяться, что передо мной не маньяк.
Я сделала еще шаг назад и прикинула, куда в случае необходимости бежать. Парк большой, мы в самой дальней его части перед деревьями. Здесь нас никто не увидит. От этой мысли слезы подступили к глазам. И зачем я пошла сюда одна? Захотелось заорать на себя за такую глупость.
— Ты — Лилия, — повторил он.
Не успела я и глазом моргнуть, как он схватил меня. Я пыталась закричать, но он зажал мне ладонью рот. Какого черта он делает? Я молотила его руками, изо всех сил стараясь вырваться. О боже, он собирается меня убить! Из глаз хлынули слезы, сердце бешено колотилось, в кончиках пальцев покалывало, в животе что-то сжалось от страха. Я умру. Он собирается меня убить.
Этот помешанный на Лилии маньяк рванул меня на себя с такой силой, что при столкновении с ним воздух вырвался у меня из легких. Потом он развернул меня так, что моя спина оказалась плотно прижатой к его груди. Одной рукой он зажимал мне нос и рот, дышать было нечем. Я не могла двинуться, то ли оттого, что он так крепко меня стиснул, то ли от страха. Он держал меня и мог делать что хочет, а я не могла и пальцем пошевелить.
Мой похититель провел меня через ворота в задней ограде парка и затем через поле. Я снова попыталась позвать на помощь, но он по-прежнему зажимал мне рот и нос, все повторяя «Лилия», и тянул меня к белому фургону. Я видела, как мимо нас движутся деревья, как над нами пролетают и садятся на ветви птицы. Все как обычно. О боже, надо вырваться. Я уперлась ногами в землю и завопила изо всех сил, так, что сразу заболело горло. Но и это было бесполезно: никто, кроме птиц, не мог меня услышать.
Он отвел руку назад и надавил мне на живот. От боли выступили слезы. Он отпустил меня одной рукой, чтобы открыть дверь фургона, и я сразу стала звать на помощь.
— Заткнись! — крикнул он, заталкивая меня внутрь. Упираясь, я ударилась головой о край дверного проема.
— Пожалуйста, отпустите меня. Пожалуйста. Я не Лилия. Пожалуйста, — умоляла я, схватившись за голову, в которой пульсировала боль. Меня трясло от страха, я хватала ртом воздух, отчаявшись вдохнуть.
Ноздри у него раздувались, зрачки расширились.
— У тебя кровь идет. Вытри. Живо, — прорычал он угрожающим тоном, от которого я задрожала, дал мне салфетку и дезинфицирующее средство. Это еще зачем? Я была так напугана и растеряна, что едва могла пошевелиться. — Вытри сейчас же! — закричал он, и я вся сжалась.