Мы с Тео ходили еще полтора часа, показывая каждому встречному фотографию Саммер. Разумеется, никто ничего не видел, по крайней мере, так нам говорили.
— Не знаю, что теперь делать, — сказал я, хотя мне следовало знать.
— Будем искать дальше. Это все, что мы можем.
— Ладно, давай встретимся с группой отца и попробуем где-нибудь еще.
Мне так ее не хватало, что я испытывал физическую боль, как будто мне снова и снова бьют под дых. Оставалось только искать, но от бесплодных поисков болело только сильней. Когда-то я говорил ей, что не позволю никому обидеть ее, а вот теперь никак не могу ей помочь.
Воскресенье, 1 августа (настоящее время)
Проснулся от светившего в лицо яркого солнца. Посмотрел на будильник Саммер, ахнул и сел. Черт, я проспал! Почти десять часов. Я отбросил одеяло и вскочил с кровати. Как, черт возьми, я могу так долго спать, когда Саммер неизвестно где! Быстро одевшись во вчерашнюю одежду, я сбежал вниз. Почему меня никто не разбудил?
— Льюис, иди завтракать, — крикнула мама, когда я пробегал мимо кухни, чтобы взять рюкзачок. Сегодня я тщательно осмотрю небольшой лесок возле парка.
— Некогда, — ответил я.
— Льюис! Иди поешь сейчас же, — приказала мама.
Я вздохнул и зашел в кухню.
— Ну, тогда дай мне с собой что-нибудь.
Дон сидела за кухонным столом, уставившись невидящим взглядом в полную чашку кофе. Рядом лежала телефонная трубка. Со времени исчезновения Саммер Дон с ней не расставалась.
Мама дала мне увесистый пакет с едой.
— Спасибо, — пробормотал я и выбежал из дому. У меня самого в рюкзачке лежали запасы провизии — все, что больше всего любит Саммер: банки со спортивными напитками, солодовое драже, мармеладные мишки, шоколадные батончики «фрут-энд-нат», имбирные пряники в виде человечков. Но без Саммер я их есть не собирался.
Я оторопел, увидев толпу возле дома. Репортеры-новостники выстроились вдоль невысокой кирпичной ограды.
— Льюис, Льюис! — закричали все сразу. Засверкали вспышки фотокамер.
Не отвечая на вопросы репортеров, я сел за руль и повернул ключ зажигания. В это время открылась передняя пассажирская дверца.
— Я с тобой, — Генри опустился на сиденье и пристегнул ремень. Я кивнул, нажал на газ и мысленно сказал себе: Сегодня я найду ее. Но это я повторял каждый день.
Глава 12
Пятница, 11 марта (2005 года)
Я остановил фургон в самом темном углу стоянки и направился к универмагу. Никогда еще я не чувствовал себя таким одушевленным. Очень скоро она станет моей, мне не терпелось окружить заботой мою идеальную Фиалку.
Погода для марта стояла теплая, но, несмотря на это, улицы были пустынны. Два последних вечера девушка ютилась у входа в старый обувной магазин. Я прошел по переулку между угловой лавчонкой и банком. Как я и надеялся, Фиалка сидела, прислонившись к двери магазина «Обувь Бентли».
— Привет! — я улыбнулся прекраснейшему из созданий. Я бы никогда этого не признал, но красотой она затмевала маму. Она была чиста и невинна, и это тотчас привлекло меня к ней.
Вздрогнув, она подняла на меня взгляд.
— Привет, — нерешительно сказала она. Глаза светло-голубые, как тропический океан. Волосы пушистые, темно-каштановые. Я знал, что они будут лежать гладко и красиво. — Чем я могу вам помочь?
— Я бы хотел угостить вас кофе, — улыбнулся я.
Она приоткрыла рот. Потом нахмурилась, глаза потемнели.
— Зачем? Я, знаете ли, не такая.
Я поднял руки вверх.
— Нет-нет, я совсем не то имел в виду и очень рад, что вы… не такого типа девушка. Я просто хотел угостить вас горячим кофе и, может быть, чем-нибудь еще. Тут неподалеку есть кафе, оно работает круглые сутки.
— Нет, так не пойдет. Чего вы от меня хотите?
— Ничего. — Просто хочу тебе помочь. — Пожалуйста, позвольте предложить вам поздний ужин.
— Только ужин?
Я, улыбаясь, кивнул.
— Ну да.
Она подумала и медленно поднялась.
— Ладно.
Сердце у меня запрыгало.
— Прекрасно. Идемте.
— Меня зовут Кэтрин.
Это имя ей вовсе не к лицу. Ей идет имя Фиалка.
— Колин, — представился я и предложил ей руку. — Есть хотите, Кэтрин?
— Хочу, — ответила она, улыбнулась и опустила глаза в землю.
— Что ж, кафе недалеко. — Она шла рядом, примерно в полуметре от меня. Мне это не нравилось. — Давно вы здесь живете, Кэтрин?