— Для нас, — перебил его Кинтана, — главное — быть готовыми умереть за родину.
— А лучше жить ради нее. И поверь мне, мы и вообще-то живы благодаря чьей-то непоследовательности. Фидель жив потому, что у Гран Пьедры он попал в плен, а не пустил себе в лоб знаменитый последний патрон. Я жив потому, что не все при Батисте были доносчиками и не каждый из казармы «Тигр» оказался убийцей. Будь человечество последовательнее, оно давно уничтожило бы себя атомными бомбами. А в старину должны были убивать всех инаковерующих, людей с другим цветом кожи, а главное — всех еретиков. Разве может тот, кто предан своей идее беспредельно, долгое время терпеть рядом других, распространяющих враждебное учение?
— Фанатики не добились этого, — ответил Кинтана. — Сил не хватило, а то бы сделали.
Этим своим ответом он недоволен и по сей день; он не устоял перед исходящей от Карлоса притягательной силой.
— Ну как там рассуждают фанатики, мне неизвестно, — пробурчал команданте. — Способны ли они проявить рассудительность и разобраться в соотношении сил? Другие, на которых фанатики набрасываются, хотя не могут без них обойтись, всегда немного не уверены в себе и поэтому человечнее. Для них мир полон трагических противоречий, даром что они знают, что с течением времени эти противоречия исчезнут. Решать-то приходится сейчас, вот и сомневаются — не обязательно в конечной цели, чаще в средствах. Спрашивают себя: нет ли таких моментов, в которых они ошибаются, а враг прав? Это делает их честными и терпимыми. Мы постоянно вынуждены делать выбор между вещами, истинная ценность которых пока неизвестна. Ты оставил свою профессию врача, чтобы служить стране как солдат. А может, будучи врачом или инженером, ты принес бы ей больше пользы? Ты жертвуешь людьми, чтобы победить в бою, исход которого не столь уж важен. Расходишься с женой и лишь много позлее узнаешь, лучше ли тебе будет с другой. Путей всегда много. Одну и ту же задачу можно решить разными способами; понявший такую возможность как бы избавляется от внутреннего оцепенения, ему становится легче и вместе с тем труднее...
Опасный ход мысли: великодушный на первый взгляд, он при ближайшем рассмотрении размывает все ценности!..
Колонна миновала место, где четыре дня назад высадилась банда. У Рамона внутри все кипело, столкновение с Карлосом больно задело его — просто Карлос сильнее. Но почему вдруг это вызвало такую досаду, что нового он узнал? Рамон сделал своим правилом не противиться неизбежному. Но непоправимо ли, если девушка тебя сейчас не любит? Рамон сам поразился, что рассуждения его приняли такой оборот: он понял, какие чувства его терзают — поведение Даниелы. Она верила Карлосу больше, чем ему, отсюда и боль в душе. Как это ни противоестественно, но после разговора на мосту Даниела показалась ему по-человечески значительнее, серьезнее, честнее, словно ее обогатили каким-то загадочным веществом. Девушка проявила волю, характер, она — личность. А что такое личность? Дар? Способность жить и уверенно реагировать на явления жизни, способность сохранять в себе то, что имеешь и на что способен, до того момента, когда это потребуется?
Так вот оно что. Вот оно что, значит. Даниела опалила тебя, теперь ты горишь, и огня этого не потушить. Она тебе не поможет. Вот она сидит за твоей спиной, но оборачиваться бесполезно, о помощи и думать нечего. Как прекрасно ты владел собой в прошлый раз! Но образ ее живет в тебе, куда бы ты ни шел и что бы ни предпринимал, — этого тебе не выдержать. Владеешь ли ты собой по-прежнему? У тебя приказ, все нити из сьерры собираются в клубок в твоей руке. На вчерашний день одиннадцать убитых и тяжелораненых. Но пора кончать с «червяками», надо задушить их, это правильно. А как насчет Карлоса? Оставить подозрения? Не знаю, нет, не знаю! Ну, ладно, вон уже Росалес...
Педро разместил их в доме священника, где спал сам. Руки у него на перевязи, он докладывает о боевых событиях минувшего дня. Взвод попал в засаду, он потерял четыре человека и ничего не добился, но тем не менее, кажется, чем-то горд. Пока они ели на кухне, положил на стол голубой лоскуток: кусок от рубашки Ласаро, как он утверждал. Ласаро тайком оторвал его и оставил в траве, острый угол лоскута указывал на северо-запад, там же найдены другие следы... Просто курам на смех, а Педро все распаляется, никак не остановится. Но как раз во время его сбивчивого рассказа Кинтана совершенно успокоился. Дал Педро выговориться, отчитывать не стал. В присутствии девушки делового разговора не получится.