— Нем-цы!.. Нем-цы!!
На дымящемся куске дороги долговязый командир махал руками, что-то надрывно кричал.
Дремавшие машины ожили, зарычали, разноголосо засигналили, полезли друг на друга,
— К пушкам! — Звонцов, падая на четвереньки, полез вверх.
Я за ним, осыпая землю, цепляясь руками, работая коленями.
За своей спиной слышал тяжелое посапывание полковника.
Никаких немцев не было. Из степи вышел взвод разведчиков в буро-желтых пятнистых маскхалатах. Поди знай, кто принял их за противника…
Появление солидного полковника в фуражке с ярким малиновым околышем в сопровождении пожилого старшего лейтенанта решительного вида вызвало легкое оживление — не несут ли они что-либо спасительное? Одна кучка за другой потянулись к нашим пушкам.
С полковником на моих глазах происходило странное — под взглядами собравшихся ласковая сутулость спины исчезла, мягкое лицо окрепло, на нем проступила властность, взгляд неломкий, явно смущающий людей.
— Товарищ старший лейтенант! — громко обратился он к Звонцову. — Не кажется ли вам, что самое время побеседовать по душам?
Звонцов с ходу уловил преображение полковника, сразу же подтянулся, построжавшим голосом согласился:
— Самое время!.. Поближе, товарищи, поближе, не стесняйтесь… Прошу вас, товарищ полковник.
Переглядки, шорох, легкая толкучка — круг сдвинулся. Выставив пухлую грудь, запустив под ремень большие пальцы рук, полковник с прищуром приглядывался, выжидал полного спокойствия.
— Перепугались? — негромко, с издевочкой.
Выжидающее молчание в ответ.
— Еще как! При ясном солнышке мерещиться стало… Слышите?.. — кивок твердой фуражки в сторону реки. — А впереди ночь. Ночью у страха глаза велики. Спасти нас может только порядок!.. Как избавиться от страха?..
— Занять оборону, — подсказал стоящий с боку Звонцов.
— Верно! — отозвался чей-то голос.
Полковник грудью развернулся к Звонцову.
— Товарищ старший лейтенант! На вас возлагается организация обороны.
— Слушаюсь! — взлетевшая к пилотке ладонь.
Я испытал невольную досаду, так быстро и так легко Звонцов признал старшинство полковника. А тот напористо продолжал:
— Прошу исполнять каждое приказание командира обороны. Я сейчас постараюсь привести сюда начальника переправы. Если он сам не в состоянии установить порядок, то пусть выполняет то, что мы от него потребуем!
И вокруг растревоженно загудели:
— Правильно! Возьмем за воротник.
— Сами хозяева!
— Товарищ полковник, возьмите с собой человек двадцать с оружием, начальник переправы может и не подчиниться…
— Справлюсь с ним один, без оружия… Старший лейтенант, действуйте, я пошел…
— Командиры батарей, к пушкам! Средний и старшинский комсостав, ко мне!..
Через десять минут зарычали тягачи гаубиц, кони потянули в степь наши пушки. Среди машин беготня, руготня, команды:
— Отряд бензоколонны, строиться!
— Где интендантская команда, черт их возьми!
— Лопаты взять! Лопаты! Прикладами, что ль, окапываться будете?..
Смачкин со Звонцовым намечали линию обороны, расставляли в степи батареи, о нас с Чуликовым забыли. Мы сидели на истоптанном, с кучками конского навоза месте отбывших пушек, млели на солнце, не смели уйти в сторону, забиться в тень под машину — вдруг да понадобимся.
— А полковник-то мужик серьезный. Где вы такого отца-командира нашли?
Чулик обгорел, что головешка, только нос лакированно-красный, устало взмахивает ресницами, кисленько печалится.
— Бог послал, — ответил я, не вдаваясь в подробности.
— Бог?.. Гм… Бог, похоже, прибрал нашего Пугачева вместе с четвертой батареей.
— Вдруг да все-таки они успели переправиться?
Чуликов скривился.
— Пугачев бросил свой дивизион, три батареи? Непохоже!
— Угодил под бомбежку?
Замолчали над загадкой.
— Среди подошедших батарей ты батю Ефима не видел?
— Не видел, — покачал головой Чуликов.
Запечалился и я.
С ветерком обрушился на нас Смачкин:
— Чуликов! Со мной вниз, набирать резервы!.. Тенков! Сторожи полковника, как появится, бегом к Звонцову. Ждут его не дождутся.
Полковник появился не скоро. Смачкин с Чуликовым успели обернуться, привели с собою человек тридцать, вооруженных автоматами и ручными пулеметами. Пополнение, не задерживаясь, прошло в степь занимать оборону.