Одесский комитет РСДРП(б) в конце 1917 года стал уделять большое внимание разъяснительной работе в гайдамацких частях. При комитете была создана агитационная секция, в нее вошли Н. Матяш, А. Кривошеев, Г. Скоб-
* Гайдамаки-участники казацко-крестьянских восстаний на Правобережной Украине против польско-шляхетского гнета в XVIII веке.
122
ло и другие работники, знавшие украинский язык. Возглавил секцию Кривошеев. Большие организаторские и пропагандистские способности сочетались в нем с находчивостью и природным юмором. Его выступления с разъяснением задач социалистической революции неизменно пользовались успехом у слушателей. Вот пример. 22 декабря на митинг, на котором выступал Кривошеев, пришли солдаты двух гайдамацких полков. Вся площадь перед казармой была запружена. Не успел еще Кривошеев закончить речь, как прибежал полковник и стал кричать:
— Чому без мого дозволу говорить i слухають?!
Кривошеев ответил на это шуткой и продолжал выступление. Чувствуя, что оратор завладел вниманием гайдамаков, полковник громко скомандовал:
«— Геть, хлопцы в баню!
Собрание со смехом ответило:
— Геть, офицеры, в баню!
«Голос пролетария» сообщал на следующий день: «Офицеры вступили в полемику с Кривошеевым и были разбиты в доску. Сил таких не было, чтобы опровергнуть всего».1
Алмазовцы Алексей Гребенюк, Андрей Цыкин, Дмитрий Алтухов, члены судового комитета Иосиф Косов, Сергей Нечин, Иван Неверов и другие не раз бывали в гайдамацких частях. Андрей Цыкин в конце декабря выступил на митинге в казарме 3-го гайдамацкого куреня. После него слово взял националист. Он с издевкой говорил:
— Вот здесь представитель с «Алмаза» призывал нас поддерживать не Центральную раду, а Советы. Но товарищ матрос, очевидно, не знает украинского языка. По русски «совет», а по-украински «рада». Следовательно, разницы никакой нет, что «рада», что «совет» — одно и то же. Зачем же нападать на Украинскую раду?
Цыкин в свою очередь задал вопрос:
— Если все дело лишь в переводе, то почему же Цент-
123
— ральная рада поддерживает генерала Каледина, а не Советскую власть?
Петлюровец выпалил:
— Это потому, что наши вожди никак не договорятся с вашими в центре.
— Но почему же они легко договорились с Калединым, а договориться с рабочими Петрограда не хотят?
Националист в замешательстве ретировался.
Агитация среди гайдамаков была сложным и опасным делом. Петлюровские офицеры, среди которых большую прослойку составляли бывшие царские офицеры, зорко следили за тем, чтобы никто из посторонних не посещал курени. Но большевистские агитаторы все чаще и чаще проникали туда. Особенно успешно вел работу среди националистических войск рабочий завода РОПИТ Николай Ма- тяш. Собираясь отправиться к петлюровцам, он обычно надевал вышитую украинскую сорочку, сапоги, смушковую шапку. Сопровождаемый двумя матросами, подходил Ма- тяш к гайдамацкому куреню.
— Хто ви Taxi? Чого вам треба? — встречали их офицеры.
— Хочемо трохи побалакати з хлопцями.
— Ви большевики?
— Яю ми большевики. Бачите — матроси з «Памяти Меркурия», — отвечал Матяш.
В действительности матросы были с «Алмаза» или «Синопа», но по совету Кондренко orin в таких случаях надевали на бескозырки ленточки «Памяти Меркурия». Это давало гарантию, что агитаторы беспрепятственно попадут в курень.
В курене идет собрание. В президиуме — офицеры.
— Прошу слова! — поднимает руку Матяш.
— Що ви за люди? Звидки прийшли?
— Та xi6a ви неписьменш? Ось написано «Память Меркурия».
124
Николай Матяш.
— То матроси, ахто ти? Може,
6iAbOIOBHK?
— Hi! Я звичайна людина.
— Нехай балакае! Послухаемо,
що вш скаже, — раздается множе-
ство голосов.
И начинает Матяш исподволь
говорить, зачем пришел, рассказы-
вать, как живут рабочие, чего они
хотят, приглашает солдат прийти
к ним на завод.
— Треба разом добиватись
кращого життя. Ви ж напп брати,
без селян ми, роботники, не прожи-
вемо, та й ви без нас, мабуть, теж
не обшдетесь. От i давайте проже-
немо пашв та шдпанюв, встановимо свою, робггничо-селян-
ську владу.
— Бий його1 Б1лыиовик! — кричат офицеры.
— Нехай балакае! Хлопець дь\о каже! — берут оратора под защиту рядовые гайдамаки. В курене начинается такое, что трудно разобраться. Матросы охраняют агитатора. Кто-то гасит свет. В общей толчее Матяш и матросы уходят. А на следующий день из гайдамацкого куреня, где побывал агитатор-большевик, приходили на «Алмаз» делегаты и заявляли:
— Ви бийтесь з радою, а ми не вийдемо з курешв.
Делегатам разъясняли, что если гайдамаки не будут
сражаться против рабочих, то с радой можно быстро покончить. Возвращаясь в свой курень, они на прощанье просили еще прислать к ним «хлопця з заводу».
Осенью 1917 года из Петрограда в Одессу прибыл революционер-профессионал Григорий Филиппович Скобло с заданием вести разъяснительную работу среди воинских частей. Служил он в Порт-Артуре, за «политическую не
/25
благонадежность» был отправлен в железнодорожный батальон, стоявший на русско-китайской границе. В 1905 году за участие в вооруженном восстании Скобло приговорили к 12 годам каторжных работ, которые были заменены ссылкой. Незадолго До начала первой мировой войны по болезни он был освобожден, а в последний год войны мобилизован в железнодорожный батальон на Северной дороге. Участвовал в работе II Всероссийского съезда Советов.
В гайдамацкие казармы Скобло ходил сам.
— Чого треба? — вопросом встречал его дежурный по куреню.
— Хочу розповкти хлопцям, як був я в Центральнш рад! у Киев!.
— Бгльшовик?
— Hi! Чого б це бмыповик ходив у Центральну раду?
— Добре, шть.
Вокруг пришедшего быстро собирались солдаты. Начиналась беседа.
— Пршхав я, хлопц! до Киева i думаю: шду подивлюсь, яка така Центральна рада. 1ду вулицями, питаю, де туточки мютиться Центральна рада? Меш показали буди- нок. Зайшов я в одну юмнату, у другу, в третю… Мабуть, хлопц! двадцять юмнат обшшов. I всюди сидять пани, офщери. Нще немае нашого брата — фронтовика, робкни- ка, селянина. 1ду i гадаю: для чого нам така рада? Такш рад! ми не рад!. Нам давай таку раду, щоб в нш були ро- бггники, селяни, фронтовики…
И повторялась почти такая же сцена, как и с Матя- шом. Одни горячо поддерживали агитатора, другие — угрожали расправой. Но слова большевйка не пропадали даром.
В окрестностях Одессы, в селе Усатово был расквартирован 12-й Ахтырский гусарский^ полк. Входил он в кавалерийскую дивизию, которой в войну командовал барон
126
фон Маннергейм. * На фронте он
не щадил ни солдат, ни лошадей,
бросал полк в конные атаки на не-
мецкие пехотные части и на про-
волочные заграждения.
— Людского навоза у меня
хватит, а господ офицеров очень
жаль, — эти слова, сказанные им о
солдатах после одного кровопро-
литного сражения, стали известны
всему Ахтырскому полку.
В двадцатых числах октября
1917 года сильно потрепанный
полк прибыл в Одессу. Среди ах-
тырцев было много украинцев,
поэтому Центральная рада намере-
валась включить полк в состав своих войск для борьбы с
Советами. Однако большевики Одессы сразу же установили
тесную связь с ахтырцами. У них побывали В. Юдовский,
А. Трофимов, М. Чижиков, П. Кондренко, А. Кривошеев,
М. Томас и другие работники большевистской организации.