Нередко наблюдалась такая картина. На заводе скапливалось много зениток, собранных с так называемыми дежурными пружинами, изготовленными из заведомо бракованного проката. Это делалось для того, чтобы не останавливалась сборка пушек. Когда же поступал годный прокат, начиналась замена «дежурных» пружин настоящими.
Начальник цеха Александр Тимофеевич Львов — технически грамотный инженер и вообще очень эрудированный человек — предложил изготовить ряд приспособлений, благодаря которым можно увеличить выпуск пружин. Эти приспособления мы изготовили и ожидали поступления проката, чтобы опробовать их на практике. Тем временем А. Т. Львов убыл в длительную командировку. Прокат на этот раз задержался дольше обычного. И значительное количество пушек не могло покинуть заводские ворота.
«Положение с месячным планом складывалось критическое, — писал далее С. Д. Макаров. — В цех пришли и вы, Борис Абрамович, и главный инженер Р. А. Турков. Ознакомившись с обстановкой, вы спросили, сколько пружин, используя все резервы, можно выдать в сутки. Я попросил минут десять для раздумий и вскоре протянул набросанный на листке бумаги график. Там стояла четкая цифра — 60 пружин. Роман Анисимович усмехнулся, обозвал меня трепачом. Он был прав, такого количества мы ни разу не выдавали. Но главный инженер не знал о нашем приспособлении, а я раньше времени не стал его рекламировать. Вы посмотрели на меня внимательно и попросили в случае чего звонить вам в любое время.
Четверо суток коллектив цеха выдерживал график. А на пятые случилась беда — где-то часа в два ночи вышел из строя станок для подрезки торцов пружин. Цепочка оборвалась, так как все было рассчитано по минутам. Звоню начальнику ремонтного цеха. Обещает прислать ремонтников только утром. Примерно то же самое сказал мне и главный механик завода. Раздумывать некогда, набираю номер вашего телефона и объясняю создавшееся положение. Не знаю, какие меры вы приняли, но через десять минут в цех прилетают начальник ремонтного цеха, главный механик и группа рабочих. Через час станок был запущен.
Намеченный график мы выполнили, решили судьбу плана. Люди сильно устали, были голодные. И я решил попросить у вас пять килограммов масла и пятнадцать килограммов хлеба. Когда зашел в приемную, секретарь Ирина Михайловна сказала, что у вас какое-то важное совещание. Но все-таки доложила о цели моего посещения. Вы приняли меня немедленно. Признаюсь, немного растерялся, увидев в кабинете военных моряков в весьма высоких званиях. Заявка моя была удовлетворена…»
С. Д. Макаров рассказал об одном случае. Таких эпизодов было много в то время. Часть талонов на дополнительное питание я всегда держал при себе. Появляешься, бывало, в цехе, смотришь — опечаленный чем-то рабочий стоит у станка. И работа идет ни шатко, ни валко. «Что случилось?» — спрашиваю. «Да ничего, — слышится в ответ. — Все в порядке. Только дома лазарет. Заболела жена, дети». Знаю, свою порцию хлеба, да и обед рабочий отнесет домой. А сам голодный останется. Тут я и вынимаю талоны…
Централизованные фонды на дополнительное питание были большим подспорьем. Но всех им обеспечить мы не могли. Сердце щемило от такой ситуации. Поэтому обрадовались, когда обком партии и облисполком передали заводу один из крупнейших местных совхозов.
До этого завод имел небольшой совхоз, в основном выращивающий кормовые культуры, картофель и овощи. Да и то в ограниченном количестве. Под картофелем, например, было занято 100 гектаров земли, а под овощами — всего 49. Крупного рогатого скота совсем не было. 100 свиней и 80 лошадей содержалось на животноводческих фермах. Ощутимого влияния на улучшение питания тружеников завода такое хозяйство не могло оказать. Новый же совхоз располагал 54 тысячами гектаров сельскохозяйственных угодий.
Через несколько дней вместе с заместителем по рабочему снабжению Н. А. Артюшкиным мы направились в это хозяйство. До одного из пунктов ехали железной дорогой, а оттуда добирались в совхоз в прямом смысле на перекладных. Наш завод располагал неплохим железнодорожным транспортом. И в будущем мы протянули ветку от этого пункта до совхоза, соединив таким образом завод и совхоз железнодорожной колеей. По этому маршруту стал курсировать в определенное время (все это было согласовано с руководством железной дороги) от завода до совхоза и обратно наш поезд — паровоз и несколько вагонов. В совхоз мы доставляли разные материалы, технику, а оттуда вывозили продовольственные продукты. Это случилось позже, и затраты на прокладку железнодорожной ветки уже в недалеком будущем оправдали себя.