Выбрать главу

— Боже мой! — шепчет жена управляющего.

— «Обыски на складе Нобеля. Вчера отряд Революционного штаба произвел обыск на складе Нобеля с целью обнаружения оружия...» И так далее. Вот. Вчера они ворвались к Нобелю, а сегодня, может статься, пожалуют и к нам на фабрику!

— И куда только смотрит Комитет спасения![4] — трагически закатывает глаза жена управляющего.

— В этом-то я как раз и нахожу опасный симптом: о деятельности комитета, как ни странно, газета не написала ни слова... — вздыхает управляющий.

3

Быстро летят дни, даже те, которым суждено быть особо отмеченными в истории. И нет времени не только оглянуться назад, некогда даже сегодняшний день охватить единым взглядом.

Павел Синюков, член Революционного штаба, он же — член Центрального штаба Красной гвардии и депутат Совета, работает целыми сутками. Если урвет час для сна — хорошо. Осунулся, только глаза лихорадочно горят.

— Положение в городе тревожное, — докладывает Синюков на заседании Совета 2 февраля 1918 года. — Хозяйство в отчаянном положении, финансы расстроены, продовольствия не хватает. В результате саботажа буржуазии заводы работают с перебоями. Царицын заполонили спекулянты, мешочники, отставшие от полков солдаты, какие-то подозрительные личности. Каждый день то тут, то там возникают вооруженные стычки. Малочисленные отряды милиции пока не в силах самостоятельно обеспечить порядок в городе. Спасает лишь то, что Красная гвардия пока не мобилизована на фронт, но вот-вот такой приказ будет отдан — ибо замахивается уже на Красный Царицын сам «войсковой наказной атаман и высший правитель Дона» генерал Каледин...

Председатель исполкома Царицынского Совета Яков Ерман в плотной, с косым воротом военной гимнастерке, перехваченной широким ремнем, сидит в президиуме. Кончиками пальцев нервно выстукивает беззвучную дробь, время от времени, склонившись над столом, записывает в маленький блокнотик возникшие в ходе выступлений ораторов мысли — сам готовится к выступлению.

Вдруг с улицы доносятся треск ружейного залпа, потом еще три выстрела.

Несколько человек бросаются к окну.

— Вот сукины дети! Опять дебош затеяли!.. Поди, разбери только, что это за солдаты!..

Ерман отвернулся от окна, метнул укоризненный взгляд в сторону товарищей:

— Мы все еще живем в высшей степени беспечно, преступно беспечно! Совет — орган власти — даже не охраняется. Мы тут заседаем, а внизу, в зрительном зале, какая-то танцулька, устроенная черт знает кем и по какому поводу. А в нескольких шагах от Совета кто-то безнаказанно палит среди бела дня... Вывод: какая-нибудь сотня заговорщиков-контрреволюционеров сможет при желании беспрепятственно арестовать и перестрелять всю головку Совета сразу!

Помните, товарищи, враги не дремлют, и эсеры — первые. Они разбежались по окрестным деревням, прощупывают почву, организуют вокруг себя недовольных, ведут антисоветскую агитацию... Товарищ Синюков говорил уже — атмосфера в городе накалена до предела. А у Совета нет вооруженной силы для обеспечения элементарной безопасности! Я думаю, следует спешно создать вооруженный отряд при Совете. Да поставить во главе его надежного, крепкого товарища, которого бы и рабочие знали и которому мы бы верили, как самим себе. Такой отряд смог бы не только нести охрану Совета, но и успешно бороться с политическим и уголовным бандитизмом, наконец, просто стоять на страже спокойствия города... Павел Алексеевич! — Повернулся Ерман к двадцатилетнему фрезеровщику с Максимовских заводов Синюкову. — А если мы вам поручим сколотить и возглавить революционный отряд Совдепа?

— Сочту это для себя высшим революционным долгом! — У Синюкова уже был как-то разговор с Ерманом об отряде, потому предложение для него не явилось неожиданностью.

В зале на минуту повисла напряженная тишина. Казалось, в эту минуту все вспомнили, как еще молода власть Советов и как много у нее врагов.

— Ну и добро, — заключает Ерман. — Завтра же и приступайте к организации отряда.

Отряд Синюкова получил наименование 1-го революционного батальона имени Царицынского Совета.

Формировался батальон из добровольцев, бывших солдат, рабочих, не связанных семьей, самых дисциплинированных и отважных, да чтоб грамоту знали. А на условиях таких: жалованье 30 рублей в месяц и полное обеспечение — обмундированием, оружием, питанием.

вернуться

4

Так называемый «Комитет спасения революции» был создан в Царицыне меньшевиками, эсерами и другими буржуазными партиями в противовес Революционному штабу большевиков.