Капитанъ Немо захлопнулъ ящикъ и заперъ бюро на ключъ.
«Маленькая слабость большихъ людей».
Гдѣ то за стѣною часы пробили пять. Капитанъ Немо пошелъ въ рабочiй кабинетъ. Тамъ, занимая всю стѣну передъ двумя окнами стоялъ широкiй чертежный столъ. На немъ, въ большомъ порядкѣ, были положены папки съ бумагами. Угломъ къ нему былъ такой же столъ, гдѣ была укрѣплена доска съ чертежами, прикрытыми тонкой папиросной бумагой.
«Да», — подумалъ Долле, слегка приподнимая бумагу и разглядывая изображенный на ней чертежъ аэроплана. Въ углу тонко карандашемъ были сдѣланы выкладки. «Какъ долженъ я быть благодаренъ старому профессору Жуковскому. Это онъ вдохнулъ въ меня непоколебимую вѣру въ науку. Онъ въ своей аэродинамической лабораторiи предвидѣлъ возможность полетовъ, гораздо раньше, чѣмъ всѣ эти Блерiо и другiе стали летать… Онъ математикой выработалъ теорiю устойчивости и приземливанiя… Я передалъ свои знанiя летчику Аранову, и мы создали то, что никому еще и не снилось…
Капитанъ Немо, нѣсколько минутъ внимательно разсматривалъ выкладки цифръ въ углу чертежа, поправилъ въ нихъ, стеръ резинкой и снова написалъ.
— Надо будетъ провѣрить въ мастерской… Если бы это было въ Россiи, какъ легко было бы работать!.. Съ этими людьми бѣда… Зажгутся, работаютъ, какъ маленькiе генiи, понимаютъ все съ полуслова, а потомъ, вдругъ, какая то подозрительность… И работа стоитъ недѣлями… И вездѣ надо скрываться, вездѣ тайна… Обманъ… и я не я, а капитанъ Немо… Даже глупо какъ то…
Капитанъ Немо снялъ съ руки золотые часики браслетъ и, положивъ ихъ на большой столъ, сталъ разсматривать бумаги. Временами онъ поглядывалъ на часы. Когда было безъ четверти шесть, онъ надавилъ пуговку электрическаго звонка.
Лакей безшумно открылъ дверь и внесъ подносъ со стаканомъ чая и хлѣбомъ съ масломъ.
Капитанъ Немо пальцемъ показалъ куда поставить подносъ и, не отрываясь отъ бумагъ, сказалъ:
— Monsieur Richard, est venu…
— Oui monsieur.
— A господинъ Ранцевъ?
— Собираются уѣзжать.
— Задержите господина Ранцева. Попросите ко мнѣ господина Ришара.
— C'est entendu, monsieur.
Въ тѣ пять минутъ, что прошли послѣ ухода лакея и пока снова не постучали въ двери Немо успѣлъ закончить свой несложный завтракъ.
— Мосье Ришаръ?… — спросилъ Немо на стукъ.
— Да.
— Пожалуйте ко мнѣ.
Высокiй бритый французъ съ сухимъ безстрастнымъ лицомъ секретаря большого человѣка вошелъ въ кабинетъ. На немъ былъ темно синiй пиджакъ особаго покроя и сѣро-синяя рубашка съ голубымъ галстухомъ съ двумя серебрянными дорожками.
— Здравствуйте, мосье Ришаръ.
— Здравствуйте, господинъ инженеръ.
Дальше разговора не было. Немо быстро передавалъ бумаги и чертежи секретарю.
— Въ чертежную, генералу Чекомасову… На заводъ… Въ химическую лабораторiю, господину Вундерлиху… Господину Лагерхольму… Отъ капитана Ольсоне есть что нибудь?
— По нашему радiо сегодня ночью передалъ, что можно начинать погрузку. «Немезида» готова. Всѣ бумаги въ порядкѣ. Пропускъ полученъ.
— Хорошо. Возьмите мой Рольсъ Ройсъ. Мнѣ онъ до вечера не будетъ нуженъ. Съѣздите въ упаковочную, подгоните отправку аэропланныхъ частей. Побывайте на таможнѣ. Смажьте, если нужно.
Мосье Ришаръ сдѣлалъ недоумѣвающiй жестъ.
Немо рукою показалъ, что надо сунуть деньги.
— А, понимаю… Думаю, что не понадобится.
— Ваше дѣло… Надо начинать отправку. Сами видите — медлить больше нельзя. Европа загорается.
— Я это понимаю.
— Такъ дѣйствуйте… Попросите ко мнѣ сейчасъ Ранцева въ нижнiй кабинетъ.
— Слушаю.
— До свиданiя, дорогой Ришаръ.
III
Въ нижнемъ кабинетѣ, гдѣ все было просто, по казенному убрано, гдѣ вмѣсто дорогихъ ковровъ былъ паркетъ и стояли столы, стулья, да въ шкапахъ были книги и свертки картъ, капитана Немо дожидался мускулистый крѣпкiй человѣкъ, лѣтъ пятидесяти, бритый, съ коротко остриженными, густыми, сѣдыми волосами. И такъ же, какъ капитанъ Немо, какъ всѣ въ этомъ домѣ, онъ былъ въ просторномъ темно-синемъ костюмѣ своеобразнаго полувоеннаго покроя.
Капитанъ Немо быстро подошелъ къ нему.
— Какъ я радъ, Петръ Сергѣевичъ, что успѣлъ захватить тебя прежде, чѣмъ ты уѣхалъ. Ты куда собирался?
— Какъ всегда. Въ Нордековскую роту. На занятiя.
— Это отъ тебя не уйдетъ. У меня же къ тебѣ большое и важное дѣло. Я ночь не спалъ, думая объ немъ. Ты доволенъ людьми?