- Усы, лапы и хвост - вот мои документы.
- Мутант что ли? Из этих... как их... Людей Хэ?
- Хадыр, что ты топчешься? Открывай ворота! - донеслось из-за спины бородатого стражника.
- А я чё? Я ничё... Порядок должон быть, а то.... Понаехали тут всякие, - поворчав для проформы, Хадыр закрыл смотровое окошко. Через минуту заскрипели петли.
Таким образом Ваня попал в Квейкову Арену, выхода откуда ему уже не было. Высокие по сельским меркам створки отгородили его окончательно от прошлой беззаботной жизни, высокая деревянная стена словно зримая граница разделила жизнь на “до” и “после”.
Селяне говорили, что забор им во избежание лихого люда, но так ли это? Злые языки поговаривали о подпольных гладиаторских боях, о нелегальных тотализаторах, о жутких мутантах-воинах, сражающихся где-то в подземельях под деревней. От нелепых слухов - в самом деле, ну где под маленькой деревней могут расположиться подземные бойцовские клубы? - всякий уважающий себя квейкер отнекивался, объясняя, что их мирное село спутали с другой Квейковой Ареной. И даже называли примерное расположение города с аналогичным названием.
Самые дотошные естествознатели могли отправиться по указанному адресу и действительно обнаружить в конце пути город, где процветают гладиаторские бои. Правда, называется он вовсе не Квейкова Арена, а наоборот - Нереальск.
Но оставим детали географии Сермяжи и прилегающих стран и вернемся к Ване. По ту сторону ворот его встретил почетный эскорт в лице Хадыра и ещё двоих стражей - постарше и помоложе. Тот, что помоложе, был почти Ванькиным одногодкой, а старший, судя по властному виду и выправке, - начальник караула.
- Оружие, валюта, наркотики есть? - привычно спросил старший у Неформала.
- У меня - нет.
- А у коня? - смерил взглядом рысака начальник.
- Не знаю, он не мой.
- Угнанный? - обрадовался Хадыр. Если Ваня - конеугонщик, в простонародье - конокрад, значит, его опасения вполне обоснованны.
- Н-нет, - от волнения Ваня начал заикаться. - П-подарок.
- Ага, на день рождения. Хозяин, небось, спит сейчас и даже не догадывается, кого осчастливил таким подарочком.
- Конь и в самом деле дюже породистый, - поддержал бородатого начальник. - Дороговат для подарка. Кто, ты говоришь, его подарил?
Ваня и словом не обмолвился о предыдущем владельце скакуна, только спорить с правоохранительными органами - бесполезное себедорожее занятие.
- С-святой от-тец... паладин Юсуф.
Стражники разом изменились в лице, рука молодого невольно потянулась перекреститься.
А у более старших - к ножнам с торчащими рукоятками мечей.
- Что же у тебя за дела такие, что сам паладин жертвует тебе благородных скакунов? - стараясь держать себя в руках, непринужденно спросил начальник.
- Срочное поручение, - почувствовав слабину, воспрял духом Ванька.
Осмотрев Кулера, начальник обратил внимание на седло:
- Правду говоришь, здесь клеймо Святой Церкви. А коль соврал... Бог тебе судья. Езжай с миром!
Бородатый Хадыр и молодой безымянный страж посторонились, пропуская Ваньку верхом на Кулере.
- Эй, служивые, - обернулся он. - А где здесь трактир “Танцующий ронин”?
От очередной порции удивления у стражников едва не вывихнулись челюсти. Первым, как всегда, опомнился начальник.
- Езжай прямо! Не промахнешься, прямо в вывеску упрешься.
- Спасибо, - цокающая поступь конских копыт растворилась в ночи, унося с собой посланника Церкви.
- Странные времена пошли, - вздохнул Хадыр. - Что за дела привели этого наивного юношу к нам? Да ещё прямо в трактир? Глупец.
- Хадыр? - начальник, не отрываясь, смотрел в темное пространство, в котором растворился пацан.
- Что?
- Ты или в самом деле такой тупой, или успешно прикидываешься. Нам всем здесь скоро будет очень жарко.
- Почему?
- Потому что инквизиторы свои костры топят отменно. Иди к старосте, сообщи, что у нас тут посланник Церкви объявился.
И только молодой страж ничего не говорил, борясь с искушением перекреститься. Увидят старшие - ему несдобровать.
2
Если жителям одного небольшого (или большого, принципиальной разницы нет) населенного пункта ночью обязательно необходимо спать, дабы набраться сил перед очередным трудовым днем, то всегда найдется кто-то, кому такой расклад не по душе. Этот кто-то будет во всю веселиться, громко и нецензурно восхищаться красотами звездатого неба, буянить и изо всех свои сил привлекать горожан (или селян) к разделению полуночного веселья. Супротив таких оригиналов хорошо помогает беседа с глазу на глаз с десятком озверевших от хронического недосыпания соседей.
Но когда такие личности кучкуются в большую группу, с ними уже не так-то легко найти общий язык жестов. А когда они ещё строят официальное заведение специально для своих нужд, единственным законным средством борьбы с ними остается переезд в другой район. Незаконные же включают в себя всевозможные теракты и саботажи на территории противника, чреватые, в случаи поимки саботажника, телесными повреждениями различной степени тяжести.