- И мы пришли узнать: готов ли наш уважаемый шаман к столь знаменательной дате?
По рядам электората вновь прокатился ропот, на этот раз - подбадривающий.
- А то! - гаркнул Глючная Винда, искренне надеясь, что никто не станет спрашивать, к какой конкретно знаменательной дате он готов. Соплеменники от звуков голоса притихли, а некоторые особо впечатлительные невольно пригнулись. - Или кто-то, - тяжелый, как лапа голодного медведя гризли, взгляд уперся в толпу, - усомнился в моей добросовестности по части выполняемых обязательств?
Даже осмелевший от поддержки сограждан Пингвинёнок не осмелился вот так вот сразу выдвинуть обвинения в лицо шаману.
Прождав некоторое время, но так и не дождавшись укоров в свой адрес, Глючная Винда сделал несколько шагов вперед. В толпе моментально наметилось движение, счастливчики в первых рядах ласково нажали на тех, кто сзади. Те, кто сзади на провокацию не поддались.
- Или вы потеряли доверие ко мне? - голос шамана звучал уже не так грозно, но в рядах Синефилов кто-то почувствовал дурноту. - Неужели вы забыли слова великого Миры Корвалеса? Общество, искоренившее в себе простое доверие - обречено! Я же вижу, что вы шли ко мне не с простой целью. Вы, - шаман непринужденно выделил это “вы” интонацией, отделяя себя от стада, отчего у многих по коже начали немотивированную миграцию отары мурашек. - Вы жаждали моей крови! Вы желали линчевать меня! Оставить на съедение муравьям!
- Барсукам, - бесстрастно поправил старик Текстовый Редактор.
- Да какая разница?! Вы, каждый из вас, убивает в себе человека! Вы гасите в себе огонь души! Допускаете жестокость и несправедливость! Вы забыли о главном: о предназначении человека! В чем цель вашей жизни?! К чему вы стремитесь?! Ни к чему. Вы деградируете. Именно о вас сказал Корвалес: обречены. Вы - обречены, ибо не боритесь со своими пороками.
Некоторое время Глючная Винда молчал, позволяя селянам усвоить полученный передоз высоконравственной информации. Молчали пораженные индейцы, молчал хитрый Пингвинёнок, молчал вождь Гнатый Проц, чувствуя громадное облегчение, даже птицы в лесу из немыслимой солидарности и то прекратили выводить свои трели.
- Ну что? - наконец прервал затянувшееся, грозящее из осмысленного театрального перейти в неловкое, молчание спросил Глючная Винда. - Что с вами делать?
- Наказать! - брякнул кто-то из молодых да совестливых, за что тут же схлопотал подзатыльник от более умудренного соседа. В качестве жизненного урока.
- Нет, наказывать я вас не буду, - шаман, заложив руки за спину, в глубокой задумчивости мерил землю перед неровным строем односельчан. - Физическая сила - это устарело. А моральные муки, они сильнее физических. Сделаем так: вы осознали всю глубину морального падения и культурного разложения?
- Осознали! - как один понурили головы индейцы. Кроме тех же Пингвинёнка Линукса и Текстового Редактора.
- Раскаялись?
- Раскаялись!
- Так пусть будет вам стыдно! - вынес вердикт Глючная Винда. - Но больше так не делайте.
- Не будем!
- И не надо. Революция не способна принести тотального блага всем, социальный строй должен меняться спонтанно. А теперь разбредитесь кто куда. Через полчаса я начну народные гуляния на Поляне Народных Гуляний. Айда все туда!
Индейцы радостно откликнулись на призыв шамана. Шумная гурьба поплелась по направлению к поляне, увлекая вместе с собой и старика Редактора и несгибаемого Пингвинёнка.
- Лихо ты их, - похвалил с нотками зависти в голосе подошедший вождь. Сам он так общаться с электоратом не умел.
- Гнатый Проц...
- А?
- Зачем я помог тебе сделаться вождем? Чтобы самостоятельно управлять этим стадом? Но ведь логика подсказывает, что алчи я этого, я бы сам мог стать во главе племени. Но нет. Я занят весьма важными исследованиями, значение которых тебе, дремучему дикарю, просто не дано понять. Я весь в работе, день и ночь. И всё, что я хочу, это чтобы меня не отвлекали по пустякам. Разве так уж много? А ты не в силах даже занять чем-нибудь население.
- Чем? - осмелился на глупый вопрос вождь.
- Ну начни строить кольцевую дорогу вокруг села. Или рой канал от Сдохнирыба-Втемноте до Массачури. Назови мероприятие как-нибудь коротко, но звучно: “БУМ” там, или “БОМ” и вперед. Начни подготовку к 850-летнему юбилею села. Придумай что-нибудь.... В конце концов, ты вождь. А не я.
Поникший от вполне справедливой критики Гнатый Проц хранил молчание. Замолчал и шаман, обдумывая алгоритм дальнейших действий.
- Знаешь что? - сказал он несколькими минутами позднее.
- Что? - ожил вождь.
- Народ требует хлеба и зрелищ, - с глубоким философским подтекстом изрек Глючная Винда. - Как говорил незабвенный Мира Корвалес: “Хлеба! Хлеба!” - кричало быдло. “Зрелищ! Зрелищ!” - вторило им другое быдло.” Хлебом их должно обеспечивать действующее правительство, то бишь ты, а вот ответственность за зрелища они почему-то увидели в моем лице. Несправедливо.