— Он, кажется, пытается выбить окно, Лен! — истерично вопит Катька, так что мне хочется прикрыть динамик рукой.
Вроде бы и лифт скоростной, но время тянется слишком долго. Меня трясет от перенапряжения, потому что я всем телом жмусь к стене. Босс, слава богу, не подходит. И попробуй догадайся, он будет спасать Катюху, или казнить меня? Кажется, за сегодняшний день я исчерпала годовой лимит приключений.
Двери лифта распахиваются, и вслед за Давидом Александровичем вываливаюсь из такой тесной кабины. Во всяком случае, мне она такой показалась в присутствии босса. Вдыхаю приторный аромат роскошной жизни, шагая за ним. Вот она святая святых миллионеров, которые напиваются до беспамятства и до смерти пугают своих жертв.
Он идет уверенно, будто знает, где именно находится моя подруга, а может…может…Мозг подсовывает картинки пыточной, в которую ведут меня. Хотя…этаж тот, что нужен. И все это скорее моя бурная фантазия.
Проходим длинный узкий коридор и останавливаемся в холле треугольной формы. Зеркальная стена, отражающая черные глянцевые панели, напоминает вход в ад. Кажется, войдешь туда и больше никогда не увидишь белого света. Вот и Катька вошла…а теперь ждет помощи.
Зло сверкнув глазами, босс прислушивается, достает ключ, и, отщелкнув, дверь открывается сама.
Босс входит первым, а я обращаю внимание, что ширины его спины хватит, чтобы спрятаться за ней как за стеной.
— Стой здесь! — тычет в меня пальцем как на провинившееся дитя, и уходит вглубь пасти дракона.
Стоит ему скрыться за первым поворотом, как зловещая тишина сменяется грохотом битого стекла.
— Пусти, придурок! — мужской рев тонет в непонятном шуме.
— Уймись, идиот! — И дальше куча нецензурной брани, на которую, я зачем-то понеслась вслед за боссом.
Он стоит посреди разгромленной студии, держа под мышкой пьяного мужика, неловко пытающегося вырваться из захвата.
— Лен! Это вы? — вопит в трубке моя подруга.
— Мы, наверное…— дрожу от ужаса я, глядя на разгромленную в хлам квартиру.
Тут же замок одной из дверей, щелкает, и Катька, зареванная и бледная, бежит мне навстречу.
Я глажу ее взъерошенные волосы, мимолетом осматривая, цела ли она, и одновременно слежу взглядом за ее спасителем, который методично скручивает неудавшегося Катиного «принца».
— На, возьми! — одной рукой продолжая держать неадекватного парня, босс, достает из кармана несколько бумажек евро и швыряет их на перевернутое кресло, — и в следующий раз думай, нужны ли тебе деньги, заработанные ТАКИМ путем.
Катя даже ныть перестает от шока. Я таращусь на этого говнюка, понимая, что он принял мою подругу за шлюху.
— Она не такая! — рычу в ответ, выталкивая подругу из злосчастной квартиры.
— Ага…все вы не такие, — ухмыляется он, мазнув взглядом по моим бедрам, обтянутым тонкой джинсовой тканью. Вспоминаю, что и видок у меня потрепанный, после работы-то.
— Уведи меня отсюда! — ревет Катя, до которой, кажется, начинает доходить, чем могло закончиться ее свидание с принцем из Тиндера, — правильно ты говорила, от мужиков одни проблемы.
Она взахлеб причитает, семеня, передвигаясь к двери, а я ловлю на себе полный презрения взгляд моего несостоявшегося начальника.
— Сумку забыла! — вспоминает подруга уже возле лифта.
Выдохнув, возвращаюсь в обитель зла, вижу то, зачем пришла, и по пути решаю, что босса все же стоит поблагодарить. Заглядываю в комнату, где он продолжает приводить в чувства пьяного мудака, и, зацепившись взглядом за стопку евро, не выдерживаю.
— Ну и козел же ты, Давид Александрович!
Понимаю, что произнесла это вслух, и вижу, как звереет и без того злой начальник. Хватаю сумку и пулей выметаюсь вон. Трындец! Теперь меня даже Ильич не спасет.
6
Давид
Укладываю тушу невменяемого братца на кровать и сажусь на пол рядом, чтобы отдышаться. Все же удерживать этого буйного лося было сложновато. Набираю телефон «семейного доктора», и Ниночке даже объяснять ничего не приходится, она и так в курсе выходок старшего наследника семейства. Коротко мычит, сообщая, что будет у нас в течение получаса.