Происхождение Водаабе неясно, хотя изображения людей, похожих на них, были обнаружены на древних наскальных рисунках в Сахаре, что позволяет предположить, что их культура существует уже тысячелетия. Со временем, вместе со своей родительской группой фулани, они прошли через множество стран и культур. Некоторые ученые отмечают, что водаабе считают себя выходцами из верхней части долины Нила в Эфиопии, хотя считается, что фулани зародились в Сенегале или даже в Северной Африке или на Ближнем Востоке, а затем двинулись на юг. В последнее время водаабе, руководствуясь потребностями своего скота и временем года, перемещаются по Нигерии и Нигеру, а также через Камерун и Чад. По словам Дака, использование колы в традиции Водаабе может быть таким же древним, как и сама группа. "Повседневная жизнь водаабе была настолько тяжелой, что, вероятно, единственный способ противостоять ей, справиться с такими суровыми условиями - это попытаться носить красоту на своем теле", - говорит Дак об их приверженности косметике. "Это не просто романтический взгляд на их жизнь и образ жизни; это еще и полезная стратегия выживания".
Хотя община Водаабе существует отдельно от современного общества в Чаде, использование кохла повсеместно распространено среди жителей деревень и городов. Абба Яхья Осман родился в семье фулани. Но когда Осману было семь лет, его отец решил уехать в город в поисках работы, предпочтя оседлую жизнь кочевой. Осман вырос в городе, но продолжает посещать народ водаабе и фулани, когда может, потому что чувствует, что их традиции - часть его идентичности. Его любят среди них, и он считает традиции ворсо красивыми. Он тоже носит кол, как и его жена и дети, хотя теперь он верующий мусульманин и молится пять раз в день. "Кохль объединяет нас всех", - говорит он по-арабски, размышляя о его значении в чадском обществе. В других регионах Африки хауса, туареги и волофы также используют кохль, как и мусульмане, живущие в Сахеле и Сахаре.
Адам Исмаил Рашед, девятнадцатилетний юноша из столицы Нджамены, приехавший на фестиваль, подтверждает религиозное значение кохля: "Это путь Пророка [Мухаммада], мир ему", - говорит он. Но он также пользуется этим средством по совету своего врача, который прописал его для лечения постоянного заболевания глаз, которым он страдает последние два года. Он очарован целебными свойствами kohl и надеется однажды выучиться в Европе, чтобы стать врачом, а затем вернуться в Чад, где не хватает медицинских работников. (Он признает, что кохль также улучшает его внешность).
Когда фестиваль подходит к концу, молодые люди из клана Джапто решают танцевать до восхода солнца, который наступает около пяти часов утра. Они делают короткие перерывы, чтобы отдохнуть и подправить макияж, но продолжают выступать и скандировать до тех пор, пока солнце не покажется на горизонте. В этот час их выступление кажется почти потусторонним. Их одежда остается такой же собранной, как и в первое утро фестиваля, их движения - такими же скоординированными, язык тела - таким же царственным, а их ресницы - такими же четкими.
После долгой ночи танцев и общения мужчины и женщины планируют отдохнуть, а к полудню отправиться со своими коровами на поиски более подходящих для скота условий, поскольку вода в округе высохла, а трава скудна. Клан смирился с тем, что Судосукаи вряд ли придут на фестиваль. Их это не удивляет: напряженность между двумя группами сохраняется уже два года, с тех пор как один из мужчин-япто в обход официальных правил вступил в брак с женщиной-судосукай, чем вызвал гнев со стороны судосукайцев.
Но на рассвете, когда солнечные лучи рассеиваются, окрашивая небо в розовые тона, из кустов, словно мираж, появляется группа Судосукаи. Они тоже экстравагантно накрашены и одеты в свои лучшие регалии. Прибыв без предупреждения и с модным опозданием, они явно хотят произвести впечатление. Почти сразу же, демонстрируя спортивное соперничество, они собираются вместе, чтобы станцевать. Понимая, что их конкуренты уже прибыли, Japto продолжают танцевать вместо того, чтобы закончить выступление. Энергия, с которой они выступают, в этот момент бросается в глаза, учитывая, что они танцевали всю ночь.
Хотя Судосукаи - не менее яркая группа, и они тоже носят свой кол на шее как знак гордости, с эстетической точки зрения они более смелы. Лица мужчин в основном окрашены в оттенки красного, цвета войны, по сравнению с более приглушенными и, возможно, более дипломатичными желтыми и оранжевыми цветами джапто. Их макияж более отточен: краска на лице наносится плавно и сливается с кожей, вероятно, благодаря более тонкому помолу охрового порошка, а их брови более четкие, без единого пятнышка, резкие линии, сочетающиеся с мягкими чертами лица. Их брови накрашены черной и коричневой пудрой, в то время как джапто скрывают свои, предпочитая привлекать внимание исключительно к узорам шрамирования. Судосукаи тоже используют белую пудру, а линии, проведенные от лба к подбородку, подчеркивают симметрию лица. У них нет скарификации, но они все равно украшают свои лица пудрой в виде замысловатых узоров, таких как круги и цветы, а не просто точки и линии.