Выбрать главу

– Друзья мои, на празднике народном

  Помянем тех, кто пал в краю холодном!

– Твои стихи? – спросил Лев Иванович.

– Если бы! – вздохнул Нил, – Когда б я так писал, работал бы грузчиком? Хотя у автора этих стихов тоже незавидная судьба…

– Спился? – Лев Иваныч шмыгнул носом.

– Хуже, – ответил Нил.

– Убили на дуэли или зарезали в подворотне?

 Нил пояснил:

– В лагере просидел не за что 10 лет.

– Не за что не бывает, – Лев Иваныч махнул рукой.

– Ещё и как бывает! – вставил свои пять копеек Вова, – У нас в доме жил парень, который отсидел 3 года не за что, а потом сбежал – хотел узнать, за что же его посадили, а когда поймали, ему ещё 5 добавили за побег.

– А говоришь «не за что»?! – Лев Иваныч натянул по плотнее кепку.

– У этого поэта ещё были такие стихи:

  «Из-за облака сирена

    Ножку выставила вниз,

    Людоед у джентльмена

    Неприличное отгрыз…

– А я знаю, кто это! – обрадовался Вова, – Это Николай Заболоцкий, у меня дома есть его книжка с автографом.

– Ври больше! – крикнул Нил, – Заболоцкий давно умер.

– И ничего не вру, моя мама, когда была студенткой, однажды оказалась на вечере поэзии, там выступал Заболоцкий, купила его книжку и взяла автограф.

– А, ну тогда ладно.

Они взяли подогретого пива, и Лев Иваныч достал из-за пазухи маленькую.

– По рабочей традиции.

Нил снял шапку и громко процитировал стихи о Льве Яшине:

 «Да, сегодня я в порядке, не иначе;

  Надрываются в восторге москвичи,

  Я спокойно прерываю передачи,

  И вытаскиваю мёртвые мячи!»

– Евтушенко? – спросил Лев Иваныч.

– Бери выше, – усмехнулся Нил.

– Роберт Рождественский?

– Хм.

– Тогда не знаю, – Лев Иваныч махнул рукой.

– Высоцкий, дядя!

Они выпили и Вова спросил:

– Сколько сейчас стоят джинсы?

– Смотря у кого брать, – Нил отхлебнул из кружки, – У спекулянтов 160-180 рэ, в зависимости от фирмы, а у иностранцев можно достать дешевле, рублей за 120, но это сложнее.

– Фарцовка – дело опасное, – заметил Лев Иваныч.

– Могут посадить? – спросил Вова.

– Посадить, не посадят, но оштрафуют и на работу сообщат, короче огребёшь по полной программе.

– И уже никогда не выйдешь в старшие грузчики! – добавил Нил.

– Больше месяца надо пахать, чтобы заработать на джинсы, – вздохнул Вова.

– А на такой пахоте, как у нас только здоровье угробишь, – ответил Нил, было заметно, что он слегка окосел,– Надо идти в Метрострой.

– А в Метрострое не угробишь? – усмехнулся Вова.

– Тоже угробишь, но со смыслом, там зарплата гораздо больше. Зато и перспективы вырисовываются, может, комнату хотя бы дадут. А здесь только пинка под зад вместо государственной премии.

– А как же театральный институт?

– Да кому он нужен, твой театральный?

– Почему это «мой»? Я в театральный не собираюсь.

– Надо поступать во ВГИК! На режиссёрский, а для этого надо знать жизнь, а узнав жизнь, крепко встать на ноги, в финансовом, разумеется, смысле.

В конце недели Франкенштейн, сделав крутой зигзаг, наехал Нилу на ногу. Хорошо ещё нога была в кирзовом сапоге. Правда, в стопе что-то хрустнуло. Вова заметил, что глаза у Франкенштейна тоже косят в разные стороны, правда, не постоянно, а время от времени. Здесь все что ли, кто управляют погрузчиками, косые?

– Што ж ты, полузашшытник, не видел што я еду? – заорал Франкенштейн.

– Если пойдёте в травмпункт, не говорите, что вам на ногу наехали, постольку – поскольку у комбината возникнут серьёзные неприятности! – обеспокоился бригадир, – Лучше скажите, что самопроизвольно упали с лестницы!

– Как это самопроизвольно? – не понял Вова.

– Ага, так и скажу, что выпал прямо из окна, постольку – поскольку в дымину пьяный был! – кривясь от боли, прошипел Нил.

– С пьянством на производстве ведётся решительная борьба! – напомнил бригадир. – Генеральный секретарь Леонид Ильич Брежнев на 26 съезде КПСС объявил пьянству бой прямо с трибуны!

– Вот сука! – прошипел Нил.

– Кто сука? – насторожился бригадир.

– Франкенштейн ваш косоглазый, вот кто: не видит, куда едет.

– Забота о здоровье трудящихся является нашей первоочередной задачей! – бригадир озабоченно посмотрел по сторонам. Затем выпрямился, и, словно Чапаев, шашки и бурки только не было, стремительно вскочил на погрузчик. – Постольку – поскольку в нашей стране лучшая в мире медицина!