Выбрать главу

— Тогда, на «Испании», вы сделали мне деловое предложение.

Я замолчал, а Сперри покачал своей огромной головой.

— Забудь об этом. Я уже немолодой человек. Я не буду точить на тебя зуб за то, что ты хотел втянуть меня в авантюру, но ты меня не проведешь.

Он пристально посмотрел на меня холодными голубыми глазами.

— Ведь ты такой же Джеймс Иден, как и я сам. Ты знаешь это, я знаю это — так какой же смысл вешать мне» лапшу на уши?

— Мистер Сперри, — заговорил я, с трудом сдерживая: себя. — Я — Джеймс Иден! На меня напали. Меня ограбили. Мои документы украли. Но скоро из Сан-Франциско мне пришлют дубликат.

В ответ Сперри коротко усмехнулся.

— Давай, парень! Продолжай вешать мне лапшу на уши!

— Но если ваш сын здесь, можете пригласить его сюда — он меня опознает.

Хэллэм Сперри не произнес ни слова и пристально посмотрел на меня. Потом медленно поднялся с кресла и, повернувшись ко мне спиной, налил себе в стакан какого-то напитка.

— Брэнд! — позвал он, не поворачивая головы.

— Да? — ответил ему голос из динамика над столом.

— Брэнд, ты видел на мониторе человека, который вошел ко мне?

— Да, отец, — ответил бесстрастный металлический голос — Это самозванец. Я никогда не видел его раньше.

— Спасибо, Брэнд, — по-отечески заботливо поблагодарил сына старый Сперри. Потом щелкнул переключателем на пульте и сел в кресло, потягивая из стакана Его твердый вопросительный взгляд уперся в меня. — Ну, что? Мы еще будем спорить?

Все мои надежды разом померкли. Мне оставалось только сидеть и растерянно смотреть на своего врага. Неужели на этом свете все посходили с ума? С какой стати Брэнд Сперри отрицает, что я Джеймс Иден?

И тут я снова вспомнил те слова, которые уже не раз помогали мне, слова, которые упорно вдалбливал в мою голову инструктор в академии: «Паника — это ваш злейший враг».

Начнем с очевидной истины: я знал, что я нахожусь в здравом рассудке. Исходя из этой истины, надо было взглянуть и на все остальные факты. Если я не сошел с ума, значит, я действительно Джеймс Иден. А если я Джеймс Иден, то все эти люди — Сперри, его сын и вся их команда — сознательно стараются сбить меня с толку.

А если они стараются сбить меня с толку — значит, они чего-то опасаются! Чего-то такого, что я могу сделать и чему они постоянно препятствуют. Мне надо выяснить, чего они боятся, и сделать именно это.

Чтобы рассказать, сколько мыслей промелькнуло в моей голове за эти несколько секунд, потребуется довольно много времени. Но решение я принял удивительно быстро.

— Где Катрони? — решительно спросил я.

Бабах! Бутылка с изумрудно-зеленым ликером полетела на пол. Хэллэм Сперри сделал вид, что не заметил своего неосторожного движения. Он сохранил ледяное спокойствие. Словно не расслышав моего вопроса, он слегка наморщил лоб.

— Простите, что вы сказали?

— Мистер Сперри, если Катрони остался в живых, то, может быть, жив и мой дядя? Они были вместе в батискафе. Я хочу поговорить с Катрони. Где он?

С этими словами я встал и приблизился к столу, за; которым сидел Сперри.

Ледяное спокойствие Сперри стало таять — медленно, как айсберг, попавший в тропические широты.

— Катрони мертв.

— Нет, сэр, — уверенно возразил я. — Он жив. Я точно знаю это.

— То, что вы знаете, это чушь, молодой человек. Катрони погиб! — Что-то мелькнуло в этих ледяных глазах — то ли страх, то ли скрытая насмешка. — Вы уж поверьте мне.

— Не поверю!

— Это ваше право. — Он снисходительно покачал головой. — Мы не хотим верить тому, что нам не по вкусу. Что ж, мне придется убедить вас — Он опять щелкнул переключателем. — Брукс, один молодой джентльмен интересуется судьбой Катрони. Вы не могли бы дать ему разъяснения на этот счет?

— Слушаюсь, сэр! — отозвался голос в динамике. После короткой паузы дверь открылась и в кабинет вошел коренастый невысокий мужчина. Его борцовское телосложение и надбровные дуги антропоида странно контрастировали с его одеждой — узкой, старомодной лакейской ливреей.

— Сэр? — пожирая глазами Сперри, спросил он.

— Вот этот человек, Брукс, — указал на меня Сперри. — Проводи его и представь ему все доказательства смерти Катрони.

Мне надо было быть настороже. Я и был настороже — и все же я сомневался. Но даже если бы я не сомневался, если бы я знал наверняка — так же, как каждое слово: «Присяги подводника», — про все предательские козни Хэллэма Сперри, что бы я мог поделать?

Ничего. Ничего, кроме того, что я сделал. Я последовал за борцом в лакейской ливрее по обитому гобеленами коридору. Войдя в замаскированную дверь, мы оказались в маленькой комнате с белыми стенами.

Там на узком хирургическом столе лежал мертвец — невысокий, непропорционально сложенный мужчина, на голову которого была надета странная металлическая конструкция со множеством проводов. Провода шли к какому-то огромному агрегату, внутри которого что-то то и дело жужжало и пощелкивало.

Я вдруг вспомнил, что уже видел такое устройство, когда учился в академии. Оно называлось «промыватель мозгов». С помощью этого электронного чудовища можно было извлечь любые секреты из живого человеческого мозга. Огромная уродливая машина стояла в музее академии, и над ней — я хорошо это запомнил — висел довольно красноречивый плакат:

«Использование данного устройства запрещено международной конвенцией. Даже его кратковременное воздействие приводит к серьезному нарушению функций мозга. Более продолжительное воздействие неизбежно вызывает летальный исход».

— Вы хотели взглянуть на Катрони? — глухим голосом спросил обезьяноподобный «лакей». — Это он. Сами видите, мертв. Мертвее не бывает.

— Вы прикончили его! — не смог удержаться я. — Но, значит, он не утонул вместе с моим дядей. А может быть, катастрофы вообще не было? Мне придется сообщить об этом…

«Обезьяна» резко выбросила вперед руку и ударила меня в подбородок. Да, это длиннорукое существо обладало сверхъестественной силой! В глазах у меня потемнело, я отлетел к противоположной стене.

Уже лежа на полу, я смутно услышал голос «обезьяны»: «Ну, заткнулся?» — шаги и щелчок закрывшегося замка.

Прошло немного времени. Я поднялся и подергал дверную ручку — заведомо зная, что это ничего не даст. Дела обстояли худо. Я опять оказался в ловушке. Меня заперли в комнате с мертвецом и угрожающе пощелкивающей машиной. Все мои усилия закончились крахом.

Вдруг дверь открылась, в ней опять показался «лакей». Вслед за тем ко мне втолкнули связанного человека с искаженным от боли лицом — и я узнал Гидеона!

— Он составит тебе компанию! — сказал «лакей». — У вас будет достаточно времени, чтобы вдоволь наговориться!

Дверь опять захлопнулась.

15

НА ДНЕ ВПАДИНЫ

Так прошел час, потом еще один. Мы с Гидеоном коротко обсудили наше бедственное положение. Для этого не потребовалось много времени. Оказывается, негр ждал меня возле резиденции Сперри. На него напали, скрутили и затащили внутрь здания. Теперь мы оба были в плену.

Все случилось так, как предвидел Гидеон.

Негр беспрестанно ходил по комнате, осматривал и ощупывал ее стены, заглядывал в каждую щель. Мне это казалось бессмысленным, я пытался проанализировать наше положение. Мы, похоже, крепко влипли. Все мои сомнения насчет Хэллэма Сперри теперь полностью рассеялись. Это был преступник — пусть в кресле мэра Тетиса, но преступник. Оказавшись у него в плену, мы не могли рассчитывать на чью-нибудь поддержку: во всем подводном городе не было человека, который мог бы прийти к нам на помощь. Боб Эсков, даже если он и получил мою записку, не пожелал меня видеть. Полиция? Если бы ей сообщили, что мы стали жертвами произвола преступников… но без сигнала она не сделает и шага. К тому же мой законные права выглядели более чем сомнительно: если я не явлюсь в отдел иммиграции для замены своих временных документов, обо мне никто не вспомнит. Не больше прав было и у Гидеона. Он был бродягой, обитателем «царства Келли», у него не было друзей или родственников, которые могли бы забить тревогу по поводу его исчезновения.