Выбрать главу

Преследование

После ночной вахты я выпил стакан крепкого чаю и растянулся на койке.

— Командир тоже не железный, он тоже должен отдыхать. Со вчерашнего дня на мостике, только вернулся, — услышал я приглушенный голос трюмного машиниста матроса Трапезникова.

Война выработала своеобразные рефлексы. Несмотря на усталость, я почти всегда слышал сквозь сон все, о чем говорилось вблизи меня.

Сладкие минуты долгожданного отдыха были недолгими. По переговорной трубе я услышал слова вахтенного офицера: «Командира корабля прошу в боевую рубку!»

Как бы изысканно вежливо и спокойно ни произносил вахтенный эти слова, они заставляли меня забывать обо всем. Я бежал в боевую рубку и припадал к окуляру.

Этот миг всегда волновал подводников. Сам перископ казался им магическим прибором, от которого зависели все наши дальнейшие действия. Каждый гадал: либо найден противник, либо вахтенный просто решил потревожить командира.

На этот раз повод был весьма серьезный: из-за горизонта показалась корабельная труба, над которой вился серый дымок. Мачт не было видно.

— Боевая тревога! Торпедная атака! — скомандовал я.

Мой помощник нажал кнопку. По отсекам загремели колокола громкого боя. Через несколько секунд в переговорные трубы полетели доклады с боевых постов о готовности к атаке. Мы стремительно шли навстречу фашистским судам. Когда расстояние между нами уменьшилось, определили, что конвой состоит из двух больших транспортов, двух самоходных барж, четырех катеров-охотников за подводными лодками и двух торпедных катеров.

Конвой шел вблизи берегов. Корабли охранения располагались со стороны моря, по дуге. Это затрудняло нам атаку. Транспорты, несомненно, везли боеприпасы и технику, предназначенную для уничтожения советских людей. Надо было во что бы то ни стало уничтожить этот груз.

— Торпедные аппараты к выстрелу изготовлены! — доложили из первого отсека.

Было решено произвести атаку с короткой дистанции, предварительно прорвав кольцо охранения. Для этого нужно было, чтобы гидроакустические приборы катеров-охотников не обнаружили нас и не начали атаку глубинными бомбами еще до того, как мы выпустим торпеды.

Все издающие шум механизмы были остановлены, моторы работали на малом ходу. Подводникам было приказано слушать забортные шумы и докладывать о них в центральный пост.

Торпедная атака, даже учебная, требует большого напряжения сил. Ведь именно торпедная атака подводит итоги громадной работы большого коллектива. В военное время ответственность подводников усугубляется. Каждая неудачная атака — это не только напрасная трата дорогостоящих торпед, но и поражение для всего экипажа, поражение, которое приводило к тому, что враг получал новые подкрепления на сухопутном фронте.

— Слева к траверзу приближается охотник, — четко, не повышая голоса, но с заметным волнением доложил гидроакустик. — Пеленг не меняется.

Если пеленг не меняется, это значит, что катер пройдет точно над лодкой и не атакует ее. Однако люди, не знакомые с тонкостями правил маневрирования, в таких случаях обыкновенно думают, что охотник выходит в атаку. Чтобы избежать лишних волнений, я поспешил пояснить:

— Если пеленг не меняется, значит, все в порядке. Для выхода в атаку пеленг должен идти слегка на нос!

Только я произнес эти слова, как над лодкой зашуршали винты катера-охотника.

Мое внимание привлек Трапезников. Лицо у него было бледное, лоб покрылся крупными каплями пота. Было видно, что он растерялся. Но глаза у матроса блестели. В них даже можно было прочесть какое-то торжество.

— Испугались? — спросил я. — Вид у вас болезненный.

— Не так, чтобы очень, товарищ командир, но... как... как и все, товарищ командир!

Это был честный ответ, и он был встречен одобрительными улыбками подводников.

— Время вышло! — доложил помощник.

— Всплывать на перископную глубину! — скомандовал я, приготовившись к подъему перископа.

Подъем перископа показал удачный ход маневрирования. Прорыв охранения прошел хорошо. Мы всплыли в заданной точке внутри конвоя — огромный транспорт подходил к кресту нитей окуляра перископа, можно сказать, шел прямо к своей гибели. Теперь его ничто не могло спасти, даже обнаружение нашей подводной лодки и немедленный выход в атаку против нее всех катеров конвоя.

— Ап-па-раты, пли! — раздалась долгожданная команда.

Корпус подводной лодки вздрогнул, и торпеды, словно разъяренные звери, выпущенные из клетки, неся смерть, устремились к фашистскому транспорту.