Он подаст заявку туда и еще в Университет штата Калифорния в Фуллертоне. И в Аризону тоже. Если Барри Бондс учился в Аризоне, то и Зейн Бигелоу неплохо там устроится.
Письма он отправит с адреса Эмили – ей к тому времени он расскажет о своих планах. Только попросит держать в секрете. Эмили его не выдаст, Зейн почти не сомневался. Он не хочет быть врачом, тетушка его поймет. Если дадут стипендию, все получится. Без стипендии нельзя – Грэм не станет платит за учебу.
У Зейна был неплохой средний балл – четыре и две десятых по углубленной программе. Вдобавок тренер обещал дать рекомендации.
Математика и естественные науки давались ему с трудом, но Зейн старался не нахватать плохих оценок. За это он будет обязан Мике по гроб жизни.
На экзаменах он набрал сто девяносто баллов. По математике – всего пятьдесят, за что получил несколько ударов по печени и почкам. Математику придется пересдать в следующем году.
Впрочем, об этом он подумает после. Сегодня у него свидание!
От стука в дверь Зейн напрягся, однако затем вспомнил, что родители никогда не стучат. Он впустил Бритт.
– Боже, только гляньте на него.
– Неплохо, да? Если не обращать внимания на дурацкую прическу.
– Тебе хотя бы не приходится каждый день завязывать волосы в хвост или крутить пучок на репетицию. Хлоя недавно подстриглась и покрасилась. Так здорово выглядит. Мне уже тринадцать, а у меня прическа как у восьмилетки.
– Мика и Мэл вообще ходят с одинаковыми синими прядями.
– Да, они чудики. – Бритт плюхнулась на кровать. – Кстати… Ты знаешь Мэйджера Лоури?
– Да, немного. Новенький, играет в баскетбол. Говорят, получил приглашение из университета. А что?
Она накрутила кончик хвоста на палец.
– Ничего. Просто интересно…
– Да ладно, – фыркнул Зейн. – Он в старшей школе. А ты еще нет.
– Через год тоже там буду.
– Вау, да ты в него втрескалась! – Зейн расхохотался. – Учись целоваться с зеркалом, а то…
– Заткнись!
Как и полагается старшему брату, Зейн зачмокал губами, изображая поцелуи. И вдруг замер.
– Господи, Бритт, даже не думай.
– Не твое дело.
Она, задрав подбородок, хотела встать, но Зейн махнул рукой.
– Мэйджер ведь черный.
У Бритт вспыхнули глаза.
– Не думала, что ты расист!
– Ну же, Бритт, пойми уже.
Она еще выше вздернула подбородок.
– Я все понимаю.
– Ты слышала, что он говорит про Эшли только потому, что ее дедушка приехал из Ирландии. Как, по-твоему, он отреагирует, когда узнает, что ты встречаешься с чернокожим парнем?
Бритт снова упала на кровать.
– Без разницы. Такое чувство, он вообще не помнит о моем существовании.
Если Грэм хотя бы заподозрит неладное…
– Будь осторожнее. И умнее. Еще пять лет. Знаю, это долго, но рано или поздно все закончится.
– Мама говорит, мне надо стараться изо всех сил, чтобы меня в шестнадцать лет пригласили на бал дебютанток. Танцевать, хорошо учиться, следить за манерами. Тебе хотя бы разрешают играть в бейсбол. А у меня одни дурацкие платья с бусами!
Бритт снова вскочила, вскидывая руки:
– Это не мое. Не хочу такой быть!
– Думаешь, я хочу? – Зейн провел пальцами по волосам. – Будь умнее и осторожнее. Особенно когда я уеду в колледж. – Он с опаской посмотрел в сторону двери. – Я хочу рассказать обо всем Эмили перед отъездом.
– Не смей! – В глазах у Бритт вспыхнул ужас. – Он же взбесится.
– В том-то и дело. Он взбесится, когда поймет, что я поступил не в Чапел-Хилл, когда поймет, что я уехал. И тогда выместит злобу на тебе. Одной тебе не справиться. Эмили поможет.
– Что она сделает?
– Не знаю. Что-нибудь. – Зейна и самого изрядно грызли сомнения. – Я не оставлю тебя одну, без поддержки.
– Ты не сможешь защищать меня всю жизнь.
– Смогу. Поговорим потом, не здесь, не дома. Обсудим. Может, и родителям Мики скажем.
– Зейн, нельзя! Они все равно не поверят.
– Дэйв работает на «Скорой». Он знает Грэма, и тот ему не нравится. Он никогда не говорил прямо, однако я чувствую. Потом обсудим, – повторил Зейн. – Знай, тронуть тебя я не позволю.
Бритт хотела сказать что-то еще, но покачала головой.
– Что?
– Ничего. Потом. Если нас услышат…
Зейн читал про военнопленных, про то, как они строили планы побега. Себя с Бритт он тоже воспринимал пленниками в родном доме. Однако впереди его ждало целых четыре часа свободы. Пока он не вернется домой, все будет хорошо.