– Легкое сотрясение мозга, ушиб лица, множественные синяки. Прости, – добавил Дэйв, когда у Эмили опять потекли слезы. – Он еще дома вколол ей снотворное. Я знаю здешних медсестер, все у них выяснил. Она сейчас отдыхает. Спит.
Он покосился на полицейского и отвел Эмили в сторону.
– Пойду проверю, здесь ли Грэм и Элайза. У них тоже были синяки.
Эмили стиснула кулаки так, что побелели костяшки.
– Вот бы еще добавить!..
Дэйв снова оглянулся.
– Я не хотел оставлять Зейна одного, пока ты не приедешь. Скажу ему, что ты здесь и что с Бритт все хорошо, она спит. Потом пойду за дневниками. Его скоро заберут, Эм, здесь мы ничего не поделаем. Ты должна поехать в полицию и все им рассказать. Я пока принесу тетради. Только к нашим, в Лейквью, не ходи. Лучше в Эшвилл.
– Дэйв, спасибо тебе за все.
– У меня тоже есть дети. Господи, этому мальчику сейчас очень нужен отец. Ты постарайся его успокоить, когда за ним приедут из Банкомба.
Эмили принялась ждать, расхаживая взад-вперед по коридору. Она позвонила старому приятелю, ныне юристу из Роли, подняв того с постели, чтобы спросить совета. Записала имена двух адвокатов по уголовным делам, с неохотой пообещав не будить их посреди ночи.
Мысленно составила список. Полиция, адвокат, может, служба опеки. И да – поговорить с сестрой.
Когда врач вышла, Эмили бросилась к ней.
– Как он? Все хорошо? Я его тетушка. Эмили Уокер. Родная тетя.
– Я не могу сообщать детали. Это против правил. Скажу лишь одно: Зейну оказывают помощь, и он чувствует себя неплохо, насколько возможно в его обстоятельствах.
– Эээ… Доктор? – Полицейский откашлялся. – Я должен спросить, все ли готово? Снаружи ждет перевозка до Банкомба.
Доктор Маршалл подбоченилась.
– А если я скажу, что нет? Что его надо оставить под наблюдением?
Полицейский шаркнул ногой, глядя в пол.
– Вынужден ответить, мадам, что в таком случае его осмотрит доктор Бигелоу и даст свои рекомендации. Послушайте, мне это тоже не нравится, но парень избил мать и младшую сестренку.
– Вранье! До последнего слова!
Джим ощерился, хоть и старался не смотреть Эмили в глаза.
– Так говорят его родители. Закон гласит, что он должен отправиться в Банкомб до суда. Поэтому или расписывайтесь, док, или я зову доктора Бигелоу. Мальчика в любом случае заберут.
Зейну стало лучше. То ли помогли обезболивающие, то ли причудливая шина, но на каталку он взобрался своими силами.
Вскоре его разбудили – пришел санитар в сопровождении полицейского и пересадил Зейна на инвалидную коляску. В коридоре к нему бросилась Эмили.
– Мальчик мой!
– Мэм, вам нельзя…
– Заткнись, Джим, или, богом клянусь, я скажу твоей матери, какой ты грубиян, – огрызнулась та, бережно гладя Зейна по разбитому лицу. – Я знаю тебя еще со школы, Джеймс Ти Джексон, и никогда мне не было так за тебя стыдно!
– Эмили, я не виноват…
– Не надо, – перебила та Зейна. – Я все знаю.
– Присматривай за Бритт.
– Конечно.
– Обещай! Сделай все, чтобы он ее не трогал.
– Жизнью клянусь, слышишь? Я не позволю тронуть племянницу, чего бы мне это ни стоило. А ты держись, мой мальчик. Я найду тебе адвоката. И я, и Дэйв, и твои бабушка с дедушкой, и все, кто тебя знает, – мы постараемся вытащить тебя любой ценой.
– Это просто тюрьма. Дома было намного хуже.
– Мэм, мы должны его забрать. Отойдите.
– Я верю тебе, Зейн, и верю в тебя. И ты мне верь. Обещаю, жизнью клянусь, я все сделаю…
Она поцеловала Зейна в разбитую щеку, заставила себя выпрямиться и отойти.
Увидев, как его укатывают, Эмили отвернулась к стене и заплакала. Рыдая, она вытащила из кармана звонящий телефон.
Бритт очнулась в темноте. Она застонала и прижала пальцы к пульсирующей щеке.
Вспыхнул свет. Рядом с кроватью стоял отец.
Кажется, она в больнице. У отца все лицо было в синяках: глаз подбит, губа распухла.
Смотрел он холодно и очень зло.
– Слушай внимательно, – начал он. – Утром придет полиция, и ты скажешь, что тебя избил брат. Он ударил твою мать и толкнул ее на пол. Затем тебя. Что было потом, ты не помнишь. Только как кричала мать, а тебя тошнило и кружилась голова. Ясно?
«Будь умницей, – говорил ей Зейн. – Веди себя осторожнее».
– Да, сэр.
– Ты видела, как я дерусь с Зейном. Испугалась. Побежала звонить в Службу спасения. Он оттолкнул меня и опять тебя ударил. Больше ты ничего не знаешь. Ясно?
Видя на его лице синяки, оставленные братом, Бритт в душе злорадствовала.
– Да, сэр.
Он подался ближе, и сердце забилось испуганной птицей.