Победил Мичелл. В полдень «Траш» и траулер снова начали выбирать 165-мм трос. Серо-зеленая вода залива была совершено гладкой. Все, кто не был занят у лебедок, впились в нее глазами. И внезапно они увидели лодку. Ее нос медленно разрезал воду и поднялся на 10 футов в воздух, словно спящее морское чудовище. Мичелл приказал временно приостановить подъем. Недавно из Клайда пришли 2 землеотвозные баржи. Он хотел использовать их, чтобы ослабить натяжение троса.
К этому времени армированный шланг был прочищен и снова подсоединен к корпусу К-13. Мичелл сообщил людям внутри лодки, что надеется в течение часа вывести их наружу через верхние носовые торпедные аппараты, которые сейчас от поверхности воды отделяли считанные дюймы. Он разместил баржи по бортам лодки, протянув у нее под килем два 114-мм троса. Баржи были слегка притоплены, приняв в кормовые балластные цистерны воду. Тросы были выбраны втугую.
Мичелл сообщил в трубу: «Мы готовы начать подъем. Приготовьтесь вылезать через торпедные аппараты. Мы постучим по корпусу, когда они выйдут из воды».
Ответом были радостные крики. Все подводники собрались в двух носовых отсеках.
По сигналу Мичелла лебедка «Траша» начала вращаться, а на баржах принялись откачивать водный балласт. Вместе с одним из матросов Мичелл на ялике подошел к носу лодки, чтобы встретить первого человека, вышедшего из торпедного аппарата. Однако, когда они прошли под носом лодки, с одной из барж раздался испуганный крик: «Она соскальзывает назад с тросов!»
«Остановить лебедку. Прекратить откачку балласта», — распорядился Мичелл.
Быстро принятые меры остановили движение лодки раньше, чем оно стало неконтролируемым. Чтобы не допустить повторения, моряки на баржах торопливо провели тросы с кормовых лебедок через клюзы К-13. Теперь корпус лодки был закреплен. Однако Мичелл решил больше не рисковать. Он не мог использовать торпедные аппараты для спасения, так как их нижние края все еще находились в 2 дюймах под водой. Он сообщил по трубе подводникам, что планы меняются. Естественно, они пожелали узнать, почему.
Новости пришли в самый неподходящий момент. Сначала была заблокирована труба, что сильно встревожило подводников. Вскоре после этого по какой-то причине в цепи стартера компрессора произошло короткое замыкание. Были выбиты главные предохранители на распределительном щите, и вся лодка погрузилась во мрак. Через час электрикам кое-как удалось зажечь одну лампу. Кроме нее, в лодке «работали» только 3 фонаря.
Резко возросший дифферент тоже не добавлял спокойствия. Теперь лодка стояла под углом 16 градусов к горизонтали. Вода и нефть текли по линолеуму, покрывавшему палубы, и он стал невозможно скользким. Люди постоянно падали и скатывались к кормовым переборкам, больно ударяясь о различные маховики и рычаги. Профессор Хиллхауз стоял у одной из передних офицерских кают, держась за цепь, свисающую над головой, когда кто-то ударил его по ногам, пролетая назад. Профессор закрутился на цепи, словно повешенный на виселице.
Люди начали раздражаться по малейшему поводу. Свист воздуха в трубе вызывал у них припадки злости. «Уберите эту поганую трубу», — потребовал кто-то. В перископ можно было видеть суда, собравшиеся вокруг носовой части К-13, и хлопочущих людей. Подводники негодовали, что работы идут так медленно. Действительно ли верхний носовой аппарат вышел из воды? В припадке нетерпения они даже открыли внутреннюю крышку, но из аппарата хлынула вода. Тогда крышку быстро закрыли.
На поверхности снова начались споры относительно методов спасения людей. Мичелл и Герберт хотели прорезать отверстие в обшивке носовой части ацетиленовой горелкой. Капитан 1 ранга Янг из спасательной службы утверждал, что это будет «очень плохое спасение», и требовал поднимать К-13 дальше, пока торпедные аппараты не выйдут из воды. «Вы можете закрыть торпедный аппарат, если потребуется, но вы не сможете закрыть дыру, прорезанную в прочном корпусе горелкой», — настаивал Янг. Инженеры Фэрфилда тоже возражали против использования горелок, потому что были убеждены, что в лодке скопились взрывоопасные газы. Капитан 1 ранга Бартелетт разом оборвал все споры, приказав Мичеллу действовать. В это время в Шэндон прибыл грузовик со спасательной трубой, которую изготовили за ночь на верфи Фэрфилда. Но использовать ее уже было нельзя.
Одна задержка за другой — это приводило моряков К-13 в отчаяние. Они потратили много времени и сил, чтобы отдать гайки горловины только для того, чтобы услышать, что спасатели изменили свое решение относительно места, где они будут резать корпус. Примерно в 14.00 старший механик «Траша» наконец поднес язычок пламени к легкому корпусу в районе носового отсека. Но тут на шлюпке, где находилось оборудование и кислородные баллоны, вспыхнул пожар. Все это превратилось в кучу обгорелого железа. Нужно было искать новую горелку.