Карлевитц снова попал под раздачу. Очередной виток антиеврейских чисток создал довольно глупую ситуацию. Решением ответственного от партии, а он, видимо, хотел быть правильнее самого фюрера, была введена раздельная парковка для евреев и арийцев. В связи с этим всевозможные транспортные средства команд подлодок — велосипеды, мотоциклы (может, не такие, как у Ройтера, но тоже были и DKW, и NSU) толпились по одну сторону воображаемой линии, а велосипед Карлевитца торчал на пустом поле по другую ее сторону в гордом одиночестве. Несколько французских евреев-разнорабочих, которые были в базе, транспортных средств не имели.
Майер настоял, чтобы экипаж сохранили. Странное решение. Непонятное. Хотя… Ройтер к ним уже привык, как к родным. Как-то раз вместо того, чтобы посмотреть в Берлине на номер дома, чуть было не сказал: «Унтерхорст, доложите координаты!» Итак, Берлин… Все дороги ведут в Берлин… В Потсдам…
Глава 34
ПОЧТИ ОДИССЕЙ
Не открывай сердца женщине, даже если она родила тебе семерых детей.
Капли лениво собирались на плоскости капота «Мерседеса», превращались в лужицы и стекали вниз. Ройтеру показалось, что фирменная звезда уж очень похожа на перекрестье прицела. Даже прищурился одним глазом, потом другим… Время тянулось мучительно. Да-да… все это именно так и бывает. Ожидание, появление цели, выброс адреналина и стремительная атака… Но цель не появлялась… Он прощупывал сонаром пространство, но слышал только, как капли дождя барабанят по стеклу и капоту. Он знал, что в 8.30 начинаются занятия в школе. И она обязательно появится. Ладно, будем ждать. Времени у меня навалом. В машине сидеть куда как приятнее, чем торчать на улице, вызывая подозрение патрулей. Да, отпускное свидетельство в порядке, но все равно неприятно, когда тебя принимают за какого-то урода морального, пока не увидят твой крест с дубовыми листьями… Ройтеру показалось, что на секунду он отключился. Может быть, даже уснул на несколько минут. Разбудили его лязгнувшие створки ворот. Да, это была она. Привычным движением она откинула задвижку, выгнала «Пежо» 402-Berlina. А затем небрежно захлопнула ворота. О как! Машина новая появилась… Мощнее и больше, чем ее старый DKW. Кому война — а кому…
Демански казалась растерянной (впрочем, как и всегда). Удивительная женщина, сочетавшая в себе крайнюю степень агрессивной уверенности в себе с крайней же степенью беспомощности. Она обошла машину, внимательно осматривая ее. Интересно, что она хотела найти?.. Ройтер помнил эту беспомощность перед простейшими бытовыми проблемами, которая была столь трогательной в то довоенное время… Сколько же лет прошло? Пять лет! Да, ровно пять лет долбежки лбом в кирпичную стену… И ему вспомнились слова Шепке: «Хельмут, ну посуди сам, зачем ты ей? Ее папаша-банкир все ей купит… А ты кто для нее? — Жаба морская…» Ну а ведь так оно и есть… Кто он? Герой Кригсмарине — вся грудь в орденах? Ты можешь купить ей «Пежо»? — Нет. А домик типа этого? — Тоже нет. Вон машина, на которой ты приехал, и та одолжена у командира флотилии. Он тоже был сейчас в Берлине.
Надо делать шаг. И Ройтер его сделал.