– Мы не просим вас влюбляться в него и делать то, что вы делать не хотите… Женщина может с легкостью заставить мужчину ждать постель несколько месяцев!
– Луиза!
– Арнольд! Я говорю, как есть! – воскликнула женщина, а потом внимательно взглянула на Стефанию. – Скажите же что-нибудь?
– Я как-то… Знаете, мне следовало бы держать свой непослушный язык за зубами, но… Вы в своем уме?! – ахнула она и, наконец, опустила руку, что всё это время сжимала воротник пальто. – Я что, похожа на ту, что предоставляет эскорт-услуги?! О чем вы?! Я самая обыкновенная, у меня нет третьего размера груди, моя задница далеко не как у известной Кардашьян, а судя по фотографиям в желтой прессе, вашему сыну нравятся именно такие барышни! Я живу с младшим братом в съемной квартире и честно зарабатываю деньги, чтобы в следующем году ему можно было продолжить обучение… Боже! Я же не проститутка! О чем вы?!
– Стефания, мы ни в коем случае не думаем о вас в подобном ключе… Выбросьте эти мысли из своей головы. Думаете, мы в восторге от тех пустоголовых девиц, которых трахает мой сын?
– Луиза! – упрекнул её Арнольд Вернер.
– Что? – взорвалась та от полнейшей беспомощности. – Я на грани, Арнольд, и буду говорить всё прямо! Надоело ходить вокруг да около. – Она вновь перевела свой острый взгляд на Стефанию и поставила руки в боки. – Выбор пал на вас, Стефания, потому что вы абсолютно не похожи на всех тех, кто восторженно верещит при виде Маркуса. Да, мы за вами долго наблюдали, и прекрасно осведомлены о вашей личной жизни, а те вопросы, что задавали вначале разговора, были просто попыткой хоть как-то прощупать вас!
– Кто вы такие? – ахнула Стефания, испуганно таращась то на одного, то на другого. – Вы… Вы следили за мной?
– Приглядывали, – мягко уточнил мужчина.
– Нам нужна именно такая, какой являетесь вы, Стефания. Простая, местами наивная, местами резкая… Арнольд прав, таких, как вы, днем с огнем не сыщешь. Вы оглянитесь! Куда не плюнь, везде перекаченные, перелепленные девицы, которые готовы на всё, только бы стать женой завидного холостяка. Всё, что они делают: бухают, разъезжают на дорогих машинах и трахаются, надеясь залететь от миллионера! Они не знают, что такое честность и человечность… Что значит, долг, любовь, семья, ответственность… Полагаю, обо всем этом уже давно позабыл и мой непутевый сын, – закончила она с такой глубокой болью в голосе, что Стефании стало совестно.
Совестно не пойми за что.
– Через пять месяцев я покину пост главы компании и моё место должен занять Маркус. Если его поведение не изменится, если он по-прежнему будет заинтересован в «иных» вещах, то совет не примет его на эту должность. Он не вызывает к себе доверия.
– И тогда, нам всем капут, – более доходчиво объяснила Луиза. – Это кресло займет двоюродный брат Маркуса, и поверьте, Стефания, у них с дедом наполеоновские планы по захвату всего мира.
– В их руках компания погибнет? – тихонько спросила девушка.
– В любом случае, – вздохнул мужчина, – ничего хорошего не будет. Это касается и рабочих мест, и ведения бизнеса в целом. Я дорожу каждым сотрудником, будь то техничка или директор какого-либо отдела. А мой младший брат Отто и его внук, к сожалению, лишены этого чувства.
– Давайте, теперь о приятном! За свое участие в нашем плане, вы получите хорошую сумму. Каждый месяц, до февраля включительно, вам будут перечисляться по пятьсот тысяч рублей. Как только вы выйдете за Маркуса замуж – один месяц будет равен одному миллиону. К тому моменту, как всё закончится, на вашем счете будет около тридцати миллионов. Этого хватит и на обучение брата, и на покупку жилья, и на помощь своей семье… Все то, что будет приобретено вами или Маркусом во время этих двух с половиной лет – останется у вас. Украшения, одежда, машина… За это время вы, Стефания, обзаведетесь полезными знакомствами.
Бред. Какой-то глупый и несусветный бред!
– Это всё очень заманчиво, – нервно засмеялась Стефания и покачала головой, – красиво и вкусно, но, неужели вы действительно верите в то, что такой человек, как ваш сын, посмотрит в мою сторону? Не хочу разбивать ваши и без того пустые надежды, но сегодня в лифте я назвала его «ничтожеством». Он это заслужил, поверьте. Не думаю, что при следующей нашей встрече, он скажет мне что-то приятное.
– Умоляю, скажите, что вы влепили ему пощечину?