Ромига показал неплохие результаты, когда дознаватель вел у молодых гарок курс лекций по своему "предмету". Запомнился рекордным количеством и отменным качеством задаваемых вопросов. Даром, что все навы любознательны, а смолоду -- особенно. Эрига, мастер снадобий и эликсиров, тоже отзывался о нём положительно. "Правильно применит полученные знания, сможет если не определить вещество -- на это вряд ли хватит стандартного курса -- но приблизительно разобраться, как оно действует".
Пальцы Ромиги мелькали над реактивами, периодически замирая рядом с жидкостью: он сканировал её снова и снова. Чёрные глаза азартно прищурены, на губах то появляется, то исчезает улыбка. Движения стали плавными, точными, как в бою, и такими же стремительными. Спешит уложиться в отведённые десять минут? Нет, скорее, увлёкся задачей настолько, что остальное временно перестало иметь какое-либо значение. Даже исход "экзамена".
Нав уже не искал подсказок нигде, кроме исследуемой субстанции. Всё внимание на кончиках пальцев, в звуках произносимых арканов. На висках от напряжения выступили капельки пота. Дважды останавливался, хмурился, морщился. Немного поразмыслив, отливал из флакона новые порции жидкости в пустые пробирки: экономно, по чуть-чуть. Начинал заново смешивать реактивы и колдовать.
Ход мыслей Ромиги довольно ясно читался по его действиям. Идальга видел: среди многих путей определения вещества во флаконе гарка выбрал один из самых простых и точных. На основе знаний или интуиции, не важно. Молодой нав Идальге откровенно понравился: "Жажда знаний и сообразительность в сочетании с некоторой бесшабашностью будут отличным подспорьем в нашей работе. Тем более, на ближайшие годы предсказатели обещают очень жаркое время".
-- Пора!
Ромига отставил очередную пробирку. Взял со стола флакон с поубавившимся содержимым, проверил, хорошо ли заткнута пробка, повернулся к Идальге. Вздохнул, пожал плечами:
-- Вещество мне неизвестно. И вряд ли я смогу определить формулу, даже если ты дашь мне ещё время. Но насколько я понял, оно изменяется, когда попадает в кровь. Во что превращается и как после этого действует, не знаю. Выяснил только, что оно не реагирует на нас.
-- Правило первое: когда мы работаем, ты слушаешься беспрекословно, -- отчеканил дознаватель, подходя к Ромиге вплотную и пристально глядя в глаза, -- Сначала делаешь, что я говорю, потом можешь спросить, что это было и зачем. Правило второе: вопросы задавать можно. Правило третье: испытательный срок -- две недели.
Ромига не сразу осознал смысл слов Идальги. Не сдержался, переспросил:
-- А ты сможешь понять за две недели, подхожу я тебе, или нет?
-- Я это пойму в первый день. Оставшиеся тринадцать будут возможностью тебе исправиться или провалиться, -- пожал плечами дознаватель, забирая флакон из пальцев теперь уже помощника и возвращая на место. -- Найди и привези мне молодого чела. Невысокого и голубоглазого. Пол не важен.
Час спустя гарка явился с переброшенным через плечо бесчувственным телом. Аккуратно сгрузил свою ношу -- паренька бедного крестьянского вида -- в указанное место.
-- Где и как ты его взял?
-- Высмотрел на тракте странника, одиночку. Понаблюдал, как он устраивается спать под кустом. Незаметно подошёл и слегка придушил, чел даже не успел испугаться.
-- А испугался бы он, и что? -- изучающий взгляд.
-- С испугом на штанах его было бы не так удобно тащить, -- усмехнулся Ромига. -- И ты не дал указаний на сей счёт, а я подумал: напугать, если понадобится, гораздо проще, чем успокоить.
Идальга посмотрел на безмятежно спящего рядом нава, вздохнул: его тоже накрыло дежа вю.
Да, напугать проще, чем успокоить. И ломать проще, чем чинить. Даже если ломаешь аккуратно, в расчёте на последующую починку. Конечно, в тот день, о котором сегодня так много вспоминали, дознаватель не собирался убивать помощника. И слишком хорошо знал своё дело, чтобы допустить его случайную гибель. Что бы там ни мерещилось Ромиге...
После неполных двух часов, ставших для молодого нава очень-очень длинными, -- двое суток глубокого, беспробудного сна. Огромное количество энергии и лечебные арканы, плотным коконом окутывающие израненное тело, помогали быстрой навской регенерации. Так, чтобы проснулся уже совершенно здоровым.
На исходе второго дня дознаватель тихо позвал помощника по имени. Дождался, пока черные глаза откроются и обретут более-менее осмысленное выражение. Кивнул на столик рядом с кроватью.