ПРОЛОГ
В глубине лесов есть одно место, где вечно царит ночь. Громадные деревья широкими ветвями застилают небо, не оставляя ни единого просвета. Никто из живущих там ни разу в жизни не видывал солнца. Многие из них, наверное, даже не подозревают о его существовании. Картографы называют эту мрачную местность Лес Мрака и никогда не забывают добавить зловещую предупреждающую надпись: «Обиталище демонов».
Десять лет назад границы Леса Мрака начали вдруг медленно, но неуклонно расширяться; все более и более обширные территории стали погружаться в непроницаемую тьму. Впервые с незапамятных времен исконные земли Лесного королевства, бесчисленные столетия принадлежавшие только ему, подпали под власть нескончаемой ночи. Впереди неумолимо надвигающейся сплошной стены мрака шли несметные полчища демонов – бесконечный, неиссякаемый поток уродливых, безобразных и просто немыслимых порождений тьмы, все новыми и новыми волнами накатывавшихся на владения человека, сметая на своем пути все живое. В конце концов их удалось остановить и оттеснить обратно, но и самому Лесному королевству, и каждому его жителю в отдельности победа эта далась очень дорого. Лес Мрака сократился до прежних границ, ночь отступила. Вместе с нею отступили и демоны. Освобожденная земля представляла собой мертвую, совершенно опустошенную равнину; вскоре на ней началось возрождение живой природы и строительство человеческого жилья – больших и малых разрушенных войной городов, поселков и деревушек…
С тех пор прошло уже десять лет. Лес теперь почти возродился; лишь самые тяжелые его раны все еще продолжают медленно затягиваться. Лес Мрака стоит на своем прежнем месте, но его обитатели, сокрытые в непроглядной тьме, уже не отваживаются беспокоить внешний мир. Лишь изредка один-два демона осмелятся высунуть нос из царства нескончаемой ночи…
Но где-то в глубинах земли, под небольшой вырубкой в глубине леса, всего лишь в двух шагах от границ Леса Мрака, среди кромешной тьмы, там, куда от сотворения мира не попадал ни единый луч солнца и никогда не достигал бледный свет луны, спит некий сгусток древнейшего, первозданного зла. Он спит, время от времени ворочается во сне и видит сны. И сны его полны крови, ненависти и жажды разрушения.
Глава 1
БЕЗМОЛВИЕ КАМНЯ
Дункан Макнейл осадил коня и огляделся по сторонам. Сквозь густые зеленые заросли тут и там пробивались узенькие пучки солнечного света, разрывая лесной полумрак. По обе стороны от наезженной тропы стеной стояли могучие деревья, широко раскинув отягощенные буйной зеленой листвой ветви. Широкие стволы лесных великанов громоздятся здесь так близко друг к другу, что случайному путнику вряд ли удастся сделать хотя бы с полдюжины шагов, свернув в сторону со старой тропы… Воздух будто сгустился, стал вязким и тяжелым, переполнился запахами чернозема, прелой листвы, зеленых трав и коры многочисленных деревьев. Где-то высоко в раскидистых ветвях тревожно поют птицы, предупреждая всех лесных тварей о приближении человека.
Макнейл нетерпеливо поерзал в седле. После двух недель не слишком легких переходов по извилистым лесным тропам красоты природы, мягко говоря, начинают приедаться. Положа руку на сердце, Дункан уже готов был поклясться, что будет вполне счастлив, если до конца жизни не увидит больше ни единого дерева. Он обернулся и пристально посмотрел назад, вдоль той тропы, по которой только что ехал. Нет, его спутников по-прежнему не видать и не слыхать. Всадник нахмурился: он уже не в первый раз осаживает коня, и вот теперь опять придется ждать. Дункан Макнейл терпеть не мог ожиданий. Он посмотрел вперед, однако густая листва не позволила заглянуть слишком далеко. Путник натянул поводья и снова пустил коня по лесной тропе, заставляя его двигаться очень медленным шагом. Пограничная крепость теперь, должно быть, недалеко, и Дункану не терпелось на нее взглянуть.
Справа и слева неторопливо проплывали величавые деревья и непроходимые заросли кустарника; стук добротных конских подков гулко раздавался в тишине первозданной природы. Вот постепенно умолкли птицы; вот под пологом леса почему-то перестало шуршать многочисленное зверье… Макнейл опустил ладонь на рукоять висевшего сбоку меча и на треть обнажил клинок. Все тут выглядит таким тихим, спокойным и миролюбивым, и все-таки не стоит испытывать судьбу. Никогда не следует рисковать, если в этом нет необходимости. Взгляд путешественника упал на обширную свалку мертвых деревьев слева от дороги. Необъятные вековые стволы превратились в сплошную труху; внутри их лишь пустота да гниль. Голые узловатые ветви свалены беспорядочной кучей, кора густо обросла лишайниками. Минул добрый десяток лет, а в лесу все еще сохранились участки, так и не сумевшие оправиться после нашествия непроглядной ночи.
Деревья неожиданно расступились, и Макнейл, вдруг оказавшись на краю вырубки, резко осадил коня. Яркие лучи солнца ослепительно ударили по глазам. Путник зажмурился, смахнул навернувшиеся от неприятного яркого света слезы и, приставив широкую ладонь ко лбу, приподнялся в седле, разглядывая открывающееся пространство, затем подался вперед, и по его усталому лицу медленно расплылась удовлетворенная улыбка. Как раз посередине довольно обширной вырубки стояла та самая пограничная крепость – внушительное сооружение из массивных каменных блоков с тяжелыми двустворчатыми воротами, окованными железом, и узенькими бойницами в тех местах, где невоенный архитектор разместил бы полноценные окна.
Макнейл методично обшарил взглядом стены и башни. Ворота наглухо закрыты; ни внутри, ни снаружи не заметно никакого движения, никаких признаков жизни. Лишь громадные каменные стены безмолвно и будто скрывая какую-то загадку высятся посреди расчищенного пространства, освещаемые косыми лучами склоняющегося к горизонту солнца.
Дункан откинулся в седле, нахмурился и погрузился в размышления. Мысли его были не слишком веселыми. У ворот крепости не видно ни единого стражника. Между высокими зубцами на стенах не мелькает ни единой фигуры. Над башнями нет флагов, нет даже маленьких вымпелов… Над крышами крепостных зданий торчит не меньше дюжины печных труб, но ни одна из них не испускает даже тоненькой струйки дыма. Если там внутри и есть кто-нибудь живой, то он, должно быть, просто из кожи вон лезет, дабы сделать свое присутствие незаметным. Макнейл обернулся и вновь посмотрел через плечо. О его товарищах по-прежнему ни слуху ни духу. Всадник опять перевел взгляд на крепость и мрачно ухмыльнулся. Вообще-то не стоило, конечно, так сильно удаляться от своих (ему ли этого не знать!), но это дельце с крепостью слишком уж его беспокоит, так что чем быстрее Дункан с ним разберется, тем спокойнее будет на душе.
А в воздухе уже вовсю пахло грозой. В таких условиях трудно не почувствовать приближения бури. На небе постепенно собираются тяжелые тучи, воздух с самого утра густой и тяжелый. Макнейл кинул взгляд на низкое небо и вполголоса выругался. Вот и строй после этого какие-то планы! Он ведь хотел было сперва как следует изучить крепость снаружи, первую ночь провести под пологом леса, а уж потом направляться к этим воротам. Только вот ночка, похоже, предстоит не из приятных. А Дункан Макнейл вовсе не из тех романтиков, что жаждут спать на раскисшей земле посреди глубоких луж под аккомпанемент яростных молний, поливаемые струями нескончаемого ливня, когда рядом наверняка есть теплые и уютные постели. Слишком уж много ночей пришлось Дункану и его людям провести в полевых условиях. А уж если припомнить, что нынешнее лето выдалось таким дождливым, что даже древние старики, успевшие всего на своем веку повидать, не перестают удивляться…
Всадник устало потянулся и постарался устроиться поудобнее. Что ж, в общем-то крепость как крепость… Ему почему-то казалось, что укрепления должны выглядеть куда внушительнее. Сколько шума по поводу пресловутой крепости поднялось в придворных кругах, когда всем стало ясно, что застава не подает никаких признаков жизни вот уже целый месяц! Из крепости не пришел и не прискакал ни один гонец, не прилетел ни один почтовый голубь. Ни единой весточки – только молчание да неизвестность. Государь забеспокоился, и сам отправил гонцов в далекую крепость. Никто из них не вернулся. Тогда король призвал к себе волшебников и чародеев и повелел им установить с крепостью мысленный контакт. Но на крепость как будто опустилась какая-то непроницаемая завеса, и даже самые могучие волшебники не сумели ее одолеть. Государь ежедневно выслушивал многочисленные отчеты о провалившихся попытках установить с крепостью хоть какую-нибудь связь и с каждым днем все больше и больше мрачнел и беспокоился. Вот после этого началась настоящая паника.