Должен признать, Морнэмир был выдающимся бойцом. И очень опасным противником. Думаю, не смотря на всю свою жестокость, он заслужил умереть как воин. От оружия своего врага.
Я передернул затвор пистолета и направил оружие ему прямо в лоб.
— Постой… — в глазах эльфа мелькнул страх. Умирать он всё-таки не хотел. Как и все живые существа. — Могу я выкупить свою жизнь? Забирай мои доспехи и оружие… и ещё ты получишь большой выкуп.
Я задумался. Предложение, конечно, интересное. Морнэмир — лицо, приближенное к лидеру клана Махис, за него заплатят достойный выкуп. Но есть ряд «но». Пленника надо где-то держать, кормить, следить, чтобы не убежал. Слишком много возни. А ещё он может причинить зло Мей. Кроме того, когда я буду его передавать с рук на руки, на меня могут напасть. Никто не даст гарантий, что Маналайс будет играть честно.
Нет, слишком уж муторно. Да и Морнэмир, когда выздоровеет, наверняка снова начнет гоняться за мной и принцессой. Не нужно мне такое счастье. Одного раза хватило. Слишком это опасный и жестокий враг.
Нельзя поступить по другому. Думаю, понятно, почему. Вопрос в другом… хватит ли у меня решимости?
Сердце начало биться быстрее. Спокойно, Денис. Ты должен это сделать. Ты уже убивал людей… эльфов, орков и так далее… и назад для тебя дороги нет. Уже невозможно остаться чистым.
Но есть большая разница в том, чтобы убивать в бою, защищая свою жизнь. И в том, чтобы хладнокровно убить того, кто уже не может дать отпор.
Не превращусь ли я со временем в безжалостное подобие своего врага? Не станут ли мои глаза глазами бездушной машины? Это очень темный и опасный путь.
Я вспомнил, как этот Морнэмир убил жителей Грибограда, выстрелив молнией по обычному жилому дому. Вспомнил, как он гнал своих солдат под пули на убой, прячась за их спины.
— Может быть у тебя есть сообщение, которое ты хочешь передать Маналайсу? — самодовольно усмехнулся эльф. Видимо, он принял мое промедление за согласие.
— Нет, — сказал я, в последний раз наводя пистолет. — У меня есть для Маналайса другое послание.
Не дожидаясь ответа, я спустил курок.
На этот раз пуля прошла точно между бровей Морнэмира. Глаза эльфа остекленели, самодовольное выражение исчезло с его лица.
Goodnight, Sweet Prince.
Никогда бы не подумал, что способен на подобное. За эту неделю я изменился сильнее, чем за всю прошлую жизнь. Я только что убил человека… ну пусть эльфа, какая разница?… но при этом остался почти спокойным. И меня это… немного пугало. А может быть и не немного.
Я огляделся, осмотрев мертвых и парализованных наемников, лежащих на земле. Никакой опасности они больше не представляли. Их товарищи разбежались по окрестностям. И скорей всего наводнят слухами все Подземелье об ужасном колдуне, которому подчиняются кот’э.
— Ты как? — я вернулся к Аманите. Та с порозовевшим лицом уже встала на ноги и проверяла снаряжение. Её немного пошатывало из-за кровопотери, но в целом на ногах держалась уверенно.
— Отлично, партнер, почти как новенькая, — улыбнулась мне демоница. На месте раны на её животе я увидел затянувшийся шрам. — Тётушкин амулет сработал как надо. Жаль, больше им не воспользоваться. Штука одноразовая.
Около её ног я заметил горстку пепла — всё, что осталось от амулета? Примененная магия сожгла его.
— Тогда нам пора идти, — сказал я Аманите. — Думаю, здесь мы закончили.
— Хочешь вернуться в этот твой мир Поверхности? — спросила демоница с оттенком сарказма.
— Ага, — я ухмыльнулся. — Жду не дождусь, когда увижу твою реакцию.
Аманита лишь хмыкнула и отвернулась.
Я поднял с земли кинжал Морнэмира с красивой гравировкой в виде эльфийских надписей. Будет отличный подарок Мей на запоздалую свадьбу. Пусть мы пока не провели церемонию, но она все равно была моей женой, и я хотел баловать ее не меньше, чем защищать. Есть ли лучший подарок женщине, чем оружие обидчика её семьи?
Пока я занимался своими делами, Аманита обшарила карманы мертвецов. Когда она вернулась, ее мешочек с монетами на поясе стал немного больше и тяжелее.
В густых кустах недалеко от нас послышался шорох, и появилась горстка кот’э, включая моего друга-воина со шрамами. Последний подошел ко мне, и я опустился на колено, чтобы наши головы были ближе друг к другу. Он искусно поклонился, тоже самое сделала и его свита.
— Спасибо, — сказал я, улыбнувшись. В ответ я тоже поклонился, но с куда меньшим изяществом. Сказывалось отсутствие практики. Кроме того я все еще не был уверен, понимают ли меня малыши.
Покрытый шрамами воин-котик поднес крошечный кулачок к сердцу и мяукнул, наклонив голову. Полагаю, это означает что-то вроде «пожалуйста»?