— Это деревья, — сказал Юргенс.
Макнэир кивнул. — Да… но такие огромные. Никогда не слышал ни о чем подобном, что бы относилось к пермскому периоду.
— Может, они не из пермского периода, — сказал Брид.
— Должны быть, — отметил Макнэир. Осмелюсь предположить, что эти деревья гораздо старше, и что они стояли уже окаменевшими в нашей теоретической долине, когда водой затопило остальную часть этого леса. Как-то это очень сложно.
Они с Юргенсом ходили вокруг со своими лампами и фонарями, в то время как другие просто стояли и смотрели. Здесь было как минимум с десяток этих больших деревьев, некоторые стояли на возвышенностях, некоторые — в небольших лощинах, затопленных стоячей водой. Они простирались до самой дальней стены пещеры, где когда-то в прошлом произошел обвал, поглотивший остальную часть одеревеневшего пермского мира. Среди них стояли десятки других деревьев.
Брид продолжал светить вокруг фонариком, изучая гигантские стволы. — Не знаю, Док, — сказал он, когда Макнэир вернулся. — Просто эти здоровяки выглядят… я не знаю…
— Старше, — сказал Маки.
В этом Бойд был с ними солидарен. Как будто это была какая-то давно заброшенная священная роща. А все эти маленькие деревья разрослись здесь уже тогда, когда те, кто вырубил эти ячейки давным-давно ушли. И, тем не менее, что-то жуткое было в этих больших, застывших, как монолиты и монументы, стволах. Когда лучи фонариков скользили по ним, казалось, что пасти ячеек шевелятся, истекая тенями.
Юргенс и Макнэир подошли к одному дуплу и заглянули внутрь. Бойд и Брид двинулись следом. Все отверстия были фута четыре в диаметре. Внутри находились маленькие ячейки, футов пять в высоту на десять в длину. На одеревеневшем дереве виднелись следы обработки. Макнэир забрался в одно дупло и стал его изучать.
— Похоже, оно было проделано, когда дерево было еще живое, — сказал он.
— Но кем? — спросил Брид. — Имею в виду, кто почти 250 миллионов лет назад стал бы выдалбливать эти маленькие апартаменты?
Юргенс покачал головой. — Только вот не кто, Брид, а что. Во времена пермского периода не было людей. Это работа какого-то древесного существа. Какие-то обитающие на деревьях особи прогрызли эти полости.
— Они напоминают мне ямы, которые роют себе суслики в зоопарке, — сказал Маки.
— Что могло проделать их, Док? — спросил Бойд.
— Я… Я не знаю, — ответил Макнэир. — Но очевидно, их было очень много, и им потребовалось какое-то время.
Бойд заглянут в другое дупло. — Похоже, будто пользовались инструментом, правда? — спросил он, наводя луч фонарика на тщательно выдолбленный потолок. На дереве виднелись следы рубки, словно здесь поработали топором.
— Это сделано не инструментами, — сказал Макнэир, только его голос звучал как-то неуверенно.
— А что так ровно срезало эти стволы, Док? — поинтересовался Брид.
— Не могу сказать, — ответил Макнэир. Может, они так выросли, либо это сделала какая-то природная сила. Их могло срезать движение породы, происходившие в течение миллионов лет. Сложно сказать.
— Похоже, что это было сделано специально, — сказал Маки.
Бойд стоял перед ближайшим деревом и, светя фонарем, считал проделанные в стволе ячейки. Они простирались до самого верха. Их были десятки. Глядя на них, он вспомнил про пчелиные соты. То, что в них жило, должно было быть очень хорошим скалолазом.
Макнэир делал снимок за снимком.
— Что ж, джентльмены, думаю, нужно сворачиваться, — сказал Юргенс. — Нет смысла здесь торчать и ждать, когда сядут батареи.
Бойд был полностью с ним солидарен. Для одного дня было достаточно. Пусть с этим разбираются ученые. Ему снова захотелось выйти на поверхность, выбраться из этой пещеры, и вообще из шахт, вдохнуть свежего, а не сырого и спертого воздуха.
После этого мне нужно выпить, — подумал он, — прочем рюмки четыре или пять. На самом деле, я просто мог бы…
Маки, осматривавший деревья впереди, прибежал, светя фонарем вверх. — Это что еще была за чертовщина?
Все посмотрели на него.
В свете ламп его лицо было желтым, как сыр. Глаза были широко раскрыты, губы растянулись в стороны, обнажив зубы.
— Я ничего не слышал, — сказал Юргенс.
Но никто не сказал Маки, что у него разыгралось воображение. Все стали озираться вокруг, словно встревоженные мыслью, что они могут быть здесь не одни. Лучи фонарей скользили повсюду, но никто не слышал ничего кроме постоянного, угрюмого капания воды. В воздухе пахло склепом… пожелтевшими костями, шелестящим саваном, пылью и древностью.