Он медленно потянул на себя дверь. Петли, к счастью, промолчали, и та бесшумно отворилась. Снаружи был пустой коридор. Цент быстро выглянул в него и посветил фонариком в оба конца. Никого.
– Владик, Вова, – шепотом позвал он, маня их рукой.
Юноши подошли к Центу, неся на руках большой портрет Сталина в тяжелой деревянной раме. Художник безбожно польстил отцу народов, изобразив старого сухорукого карлика настоящим богатырем с широченной грудью, косой саженью в плечах и лицом супермена, из глаз которого вот-вот ударят лазерные лучи, дабы сжечь дотла всех неугодных и несогласных. Китель генералиссимуса отягощали ордена и медали, заслуженные в тяжелых боях с разносолами кремлевской кухни.
– Держитесь сразу за мной, – сказал Цент Владику и Вове. – Девчонки, вы пойдете за ними. Назад поглядывайте, не зевайте.
Они медленно вышли в коридор. Цент очень смутно помнил дорогу к кабинету суицидального чекиста. Ему меньше всего хотелось блуждать здесь, нарываясь на устроенную зомби-коммунистами засаду, но схемы объекта у него все равно не было. Пришлось положиться на свою память, надеясь на то, что склероз еще не полностью покрыл мозги толстым слоем плесени.
Шли медленно и тихо, все время чутко прислушиваясь. Но подземелье окутала звенящая гробовая тишина. И это было ненормально, потому что зомби слишком глупы, чтобы вести себя скрытно и организовывать коварные ловушки. Ну, по крайней мере, обычные зомби. Но здесь они имели дело с какими-то жертвами зловещего эксперимента, восставшими из ГУЛАГа. И одному Карлу Марксу было известно, что у них на уме.
Впереди замаячила стена. Там коридор делал поворот. Цент, обдумав все, решил, что выглядывать за угол себе дороже – высунешь голову, а там уже ждут-поджидают, готовые откусить половину лица. Он жестом приказал своим соратникам остановиться, затем прислонил к стене меч, вытащил из кармана пачку сигарет и бросил ее вперед. Та ударилась об стену и упала на пол. Ничего не произошло.
– Чисто, – сказал Цент, который и мысли не допускал, что здешние зомби могут оказаться настолько хитрыми, чтобы не поддаться на эту провокацию.
За поворотом никого не оказалось. Они пошли вперед. Справа показалась дверь, ведущая в одно из помещений. Цент узнал ее. За дверью была та самая лаборатория, где они обнаружили человеческие останки. Если так, они были на верном пути.
Цент заглянул в лабораторию, направив внутрь луч фонаря. Фонарь он держал в левой руке, правой сжимал рукоять Машкиного меча. Пистолет сунул за пояс. Тот был неэффективен. Покойники глотали свинец, как дети шоколадные конфеты, и даже не морщились.
Вначале ему показалось, что в лаборатории пусто, но тут свет фонаря выхватил из тьмы одинокую человеческую фигуру. Кто-то стоял там, у дальней стены, спиной к ним. Цент узнал этого типа по одежде. То был Саша.
Цент сразу почувствовал что-то неладное. Ну не мог парень выжить здесь, в открытом помещении, когда по бункеру шныряли зомби-коммунисты в количестве двадцати голов. Выжить не мог, но вот он стоит себе и не качается. Но ведь в нынешние времена стоят не только живые люди.
Тут в лабораторию заглянула Таня и увидела своего супруга.
– Саша! – выпалила она, бросаясь к мужу.
Цент попытался удержать ее, но не успел, да и руки были заняты.
– Стой! – сдавленно крикнул он. – Стой, дура! Куда?
Таня его не послушалась. Побежала к мужу, схватила его за плечи и развернула к себе лицом.
Саша медленно повернулся к благоверной, и в первое мгновение Цент подумал, что с парнем все в порядке. Разве что лицо его было какого-то нездорового серого цвета. Просто Таня, стоя перед мужем, закрывала собой его живот, в котором зияла огромная страшная дыра. Мертвецы вгрызлись в его брюхо и выели все кишки. Но Саше это, похоже, совсем не мешало.
Слишком поздно Таня сообразила, что она теперь вдова. Любящий муж вцепился руками в ее лицо, его большие пальцы с противным звуком раздавили глаза супруги. Таня завизжала, когда Саша легко поднял ее над полом, разверз свою пасть, и вгрызся зубами в ее шею. Кровь тугим потоком хлынула на стену, крик жертвы оборвался, сменившись предсмертным хрипом. Ноги Тани дергались над полом, а зомби-Саша, держа ее на весу, продолжал вгрызаться в шею жены. Грыз умело и быстро. В какой-то момент его зубы с хрустом раздробили позвоночник, и тело Тани шлепнулось на залитый кровью пол, а голова осталась в руках у Саши.