До озера в лесу добрались уже в сумерках. Отец стал ставить палатку, а я таскать хворост для костра. Разведя костер и поужинав домашними бутербродами, мы взяли спиннинги и решили порыбачить. Вдоль берега тут и там возвышались над водой большие и совсем маленькие камни. Перебираясь с валуна на валун, мы с отцом зашли подальше в озеро и забросили спиннинги. Стало уже совсем темно, на небе сквозь редкие тучи замерцали первые звезды. Природа засыпала и на мир снизошла тишина. Рыбалка не клеилась, вся рыба, похоже, тоже решила пораньше лечь спать. На двоих мы поймали одного карася средних размеров. Впрочем, на уху его хватило. Отец, уставший после напряженной трудовой вахты, лег спать, устроившись на надувном матрасе между палаткой и костром. Мне же спать не хотелось. Решив, пока не сплю, поддерживать костер, я подбросил в него хвороста. Костер затрещал с новой силой. Через некоторое время, взяв бинокль, фонарик и одеяло, я перебрался на большой плоский валун, торчащий из воды метрах в пятидесяти от нашей стоянки.
Сложив одеяло в несколько слоев, чтобы мягче было сидеть, я уютно устроился на нем и начал обозревать окрестности. Но вскоре оставил это занятие, так как кроме брезентового армейского 'вездехода' и палатки, освещаемой мятущимися всполохами костра, да круга озера, подсвеченного серебристым светом Луны, висевшей в прорехе между появившимися невесть откуда появившимися черными тучами, ничего не было видно. Мной овладело спокойствие, какого не бывает в нашей суетной обыденной жизни. Я смотрел на мерцающее зеркало воды, которое казалось кратером вулкана, заполненного вместо лавы жидким струящимся светом. Мысли в голове замедлили свой бег и остановились. Я заснул. Разбудил меня удар грома. Луна исчезла, все вокруг было залито чернилами ночи. Костер почти потух. Я посмотрел в бинокль: отец спал, его гром не разбудил. Решив вернуться к костру, я уже поднял руку, чтобы включить налобный фонарик, но тут мое внимание привлекло пятно желтого света над озером. Пока я настраивал бинокль, пятно вдруг стронулось с места и зигзагообразно двинулось к берегу. Когда оно приблизилось, мне стало видно, что это шаровая молния, и движется она прямо к костру, как будто его свет притягивал ее к себе. Повисев над костром, молния двинулась к отцу, описав вокруг него круг, она зависла над его головой. Затем сделала пару кругов над палаткой и снова остановилась примерно в метре над землей. Она была похожа на собаку, бегающую кругами и обнюхивающую незнакомую территорию. Я с интересом ждал, куда она направится дальше. Шаровая молния, словно услышав мои мысли, энергично двинулась в мою сторону. Я замер, продолжая смотреть на нее в бинокль, в груди неприятно похолодело. Медленно опустив бинокль, я обнаружил огненный шар, диаметром сантиметров сорок, висевший на уровне моего лица. Свет от него слепил глаза, но мне удалось рассмотреть, что внутри него что-то есть. Его внутренняя структура представляла собой объемные пчелиные соты, а наружная оболочка состояла из нескольких более темных слоев. Молния была похожа на какой-то сложный механизм, сделанный из плазменной материи, механизм, не принадлежащий нашему миру. В центре ее, светя тусклым светом, медленно крутился красный 'апельсин'. Из слегка пульсирующего и покачивающегося шара выдвинулся отросток, который словно тонкое электрическое щупальце, медленно и опасливо потянулся ко мне. Раскатисто ударил гром и пучок молний, шипя, вонзился в центр озера. Когда мои глаза вновь адаптировались к темноте, шаровой молнии уже не было, она исчезла. Неожиданно стало печь в районе пупка. Ощущение было не очень болезненное, но неприятное до тошноты. Я включил фонарик и резво запрыгал по камням к берегу. На берегу я постоял несколько секунд в недоумении. Жар в животе пропал так же неожиданно, как и появился. У меня мелькнула сумасшедшая мысль, уж не шаровая ли молния обосновалась в моем пупке, но из-за абсурдности я ее отбросил. Подбежав к костру, я увидел, что отец проснулся.
– Похоже, будет хороший ливень! – зевая, сказал отец.
– Надо перебираться в палатку. Не повезло нам с рыбалкой, – с сожалением добавил он. Гроза расходилась не на шутку. Частокол молний с интервалом в несколько секунд вставал над озером, а небо на горизонте время от времени вспыхивало синим светом, как будто там работали с гигантской электросваркой небесные великаны.
– Может быть, они пытаются заварить дыры в тучах, чтобы вода не затопила землю? – Пришла мне в голову шальная мысль. Дождь начался неожиданно. Мы, закрывшись в палатке, слушали, как его струи с силой бьют в крышу, словно пытаясь сделать из нее решето. Под дробь дождя, вспышки молний и взрывающиеся петарды грома уснуть не удалось. Под утро гроза закончилась. Измученные бессонной ночью, мы с отцом быстро погрузили вещи в машину и отправились домой, где блаженно проспали до самого вечера, пока мать не разбудила нас на ужин. Она нажарила большую сковородку рыбы, купленной в магазине, половину которой мы с отцом молча, умяли. Ярослав, поглядывая на нас, усмехался, но ничего не говорил. В поселке грозы ночью не было. Похоже, этот катаклизм был локального масштаба, ограниченный районом озера.
Глава 1. Глеб Дубров
Часть 4. Странный сон
Спать я лег поздно. А ночью мне опять приснился необычный сон. Я снова был около озера. Тусклое красное пламя костра плясало кровавыми отблесками на стоящем рядом 'козлике'. Между ним и костром, укрывшись одеялом до подбородка, спал отец. Его коротко-стриженные волосы казались огненно-рыжим ежиком при этом мертвенном освещении. Луны не было видно, но ее свет проникал сквозь прорехи дырявых туч, из-за чего казалось, будто на небо накинута огромная сеть, сотканная из тьмы и бледно лимонного света. Я отошел от костра и сел на камень у озера. Его поверхность была темно-фиолетовой, и в ней совершенно не отражался призрачный свет, льющийся с неба. Было очень тихо. Недалеко от берега под гладью воды появилось расплывчатое пятно, которое стало разгораться все ярче, уменьшаясь при этом в размерах. Что-то поднималось из темных глубин к поверхности. И вот из озера вынырнул большой бледно золотистый шар. Повисев несколько секунд над водой, он зигзагами, плавно покачиваясь, поплыл ко мне, словно порхающая гигантская бабочка. Я встал. Шар диаметром чуть меньше метра остановился на расстоянии вытянутой руки от меня. Внутри него пылало золотисто-оранжевым светом раскаленное ядро. Вдруг, словно с моих глаз спала пелена, я увидел, что внутри шаровой молнии парит, свернувшись клубком, огненный дракон.
Огненный дракон
Дракон был похож на спящую кошку, уютно посапывающую где-нибудь на мягком кресле. Его длинная изящная мордочка покоилась на скрещенных когтистых передних лапах. Узкий длинный хвост с кисточкой на конце, свернутый кольцом, лежал на полупрозрачных крыльях, прикрывавших заднюю половину туловища. Его чешуя, похожая на мелкие раскаленные монетки, сверкала и переливалась, а легкая грива колыхалась, словно перистые красные водоросли в толще воды. Загибаясь назад – на шею, из его лба выходил гладкий рог, испускавший белое матовое свечение. Оцепенев от удивления, я стоял неподвижно, разглядывая это чудо. Вдруг он приподнял голову, открыл глаза и посмотрел на меня. Два синих сапфира без зрачков встретились с моим взглядом. Несколько секунд он смотрел мне в глаза, затем встрепенулся, разворачивая свои кольца. Огненный шар с легким щелчком лопнул, и дракон с быстротой молнии взметнулся в небо, превратившись в огненную точку, которая вскоре затерялась среди туч. Костер почти погас, лунная сеть на небе померкла, его полностью затянули черные грозовые тучи. Начиналась гроза. Когда я принялся будить отца, небеса раскололись. Толстые жгуты молний хлестнули по озеру и заплясали свой смертельный танец. Через несколько секунд ударили раскаты грома. Наверное, так начинается Апокалипсис, подумал я и проснулся.
В комнате было темно. Часы с фосфоресцирующими стрелками и цифрами, стоящие на тумбочке в изголовье кровати, показывали два часа ночи. Сна как не бывало. Голова была ясная, лишь в ушах на грани слуха тихо гудело, будто внутри нее работал трансформатор. Я полежал несколько минут, размышляя о последних событиях в моей жизни, в которой мир сновидений переплелся с реальностью самым причудливым образом. Какой из этих миров истинный? А какой есть его отражение? Мир, который я ощущаю своими пятью чувствами и несовершенным человеческим умом, или мир Души – моего бессмертного, таинственного и всезнающего, но невидимого аспекта. Может ли Душа через сны показывать мне то, что я сам не могу разглядеть? Что это за призрачный Лабиринт с подземельем я видел во сне? И что означает проснувшийся огненный дракон? В конце концов, я решил, что в любом случае моя жизнь стала интересней. Впереди три месяца каникул, и, возможно, что-то прояснится, надо только подождать.