— А ну вылезай, — сказала девочка. — Я тебя прекрасно вижу.
— НЕТ, СПАСИБО, — ответил тот. — Я ЛУЧШЕ ТУТ ОСТАНУСЬ.
— Не останешься. — Она сунула руку в комнату и откинула покрывало, под которым обнаружился съежившийся крот. Не давая ему времени убежать, Прю подцепила его за пояс пижамных штанов и вытащила из-под защиты купола. Подняв верещащего зверька в воздух, девочка поднесла его к лицу, чтобы получше разглядеть.
— Это ты Деннис Узурпатор? — спросила она.
— НЕТ, ЭТО НЕ Я, — ответил крот полным ужаса голосом.
— ОН ЭТО, — раздалось откуда-то снизу. Девочка посмотрела себе под ноги; там обнаружился один из рыцарей. Сражение окончательно остановилось: теперь все наблюдали, как Прю допрашивает крота. — ОН САМЫЙ. Я ЭТОТ ГОЛОС ГДЕ УГОДНО УЗНАЮ.
Деннис Крот, кляня свое невезение, бессильно дернулся в ее хватке.
— Я требую, чтобы ты это прекратил, — сказала Прю, пытаясь смотреть кроту в глаза, хоть найти их и было непосильной задачей. — Чтобы приказал своим солдатам сдаться.
— ЧТО? ПРЯМО СЕЙЧАС?
Прю стремительно взмахнула рукой и тряхнула его в воздухе над лабиринтом улиц. Воины ахнули; Деннис завизжал. На пижамных штанах расплылось мокрое пятнышко.
— Я это сделаю, — предупредила Прю. — Я готова пожертвовать одним кротом ради блага всего города.
— ЛАДНО, ЛАДНО, — выдавил Деннис и замахал лапками над толпой. — Я СДАЮСЬ! ЗАБИРАЙТЕ СВОЙ ДУРАЦКИЙ ФОРТ КЛЫККК.
Крики радости, встретившие это заявление, хоть и исходили от таких маленьких зверьков, были поистине оглушительны. Шум, который устроили сражающиеся при осаде, не шел ни в какое сравнение с этим дружным воплем искреннего ликования. Рыцари Подлесья подняли клинки и алебарды; солдаты узурпатора бросили оружие, огласив зал звоном крошечных кусочков металла. Две стороны бросились друг к другу с изъявлениями мира; воссоединились разлученные семьи; старые друзья, разведенные политикой, снова жали друг другу руки и обнимались. Сцена была такая трогательная, что Прю почти забыла про Денниса, по-прежнему висевшего у нее в руке.
— МОЖЕШЬ МЕНЯ УЖЕ ОПУСТИТЬ? — спросил он.
— А, конечно. — Она помедлила, внимательно глядя на бывшего тирана. — Хотя, наверное, надо сдать тебя властям. Где сэр Тимоти?
Из толпы у ее ног раздался крик:
— РАССТУПИСЬ! РАССТУПИСЬ!
Внезапно наступила скорбная тишина. Прю повернулась и увидела, как войска расступаются, пропуская вперед колонну крепких кротов, несущих на плечах самодельные носилки. На носилках недвижно лежал не кто иной, как сэр Тимоти, командующий рыцарями Подлесья. Во главе процессии шел Септимус в доспехах, забрызганных кровью павших. Осознав, что это за процессия, все до одного кроты упали на колени в горестном молчании. Прю закрыла рот ладонью.
— Как он? — спросила девочка.
Септимус снял шлем и бросил его на землю. Лоб у него был мокрый от пота. Крыс вместо ответа лишь печально покачал головой.
— ОН ТЯЖЕЛО РАНЕН, — ответил прорицатель Варфоломей, стоящий рядом с ним.
В толпе поднимался скорбный плач.
— ТОЛЬКО НЕ СЭР ТИМОТИ! — воскликнуло несколько голосов.
— В самом конце мы уже дрались плечом к плечу, — рассказал Септимус. — Сражался как герой.
Носилки положили на площади прямо за третьей стеной. Выжившие рыцари столпились вокруг. Прю, крепко держа Денниса за пижамные штаны, опустилась на колени. Сэр Тимоти пытался что-то сказать.
— МЫ, — выдавил он тихо и хрипло, — МЫ ПОБЕДИЛИ?
Стоящий рядом рыцарь, поборов слезы, ответил:
— ДА, СЭР ТИМОТИ. ПОБЕДА — ВАША.
На губах умирающего крота появилась слабая улыбка.
— ВЫШНИЙ ВОИН, ТЫ ЕЩЕ ЗДЕСЬ, РЯДОМ?
Септимус шагнул вперед и сжал его ладонь.
— Да, сэр Тимоти.
Рыцарь тепло улыбнулся своему собрату по оружию.
— А ТВОИ БОЖЕСТВЕННЫЕ ДРУЗЬЯ? ОНИ ВЫЖИЛИ?
Прю обернулась к Кертису, который топтался за внешней стеной, и кивком головы позвала друга — он тоже должен был это слышать. Кертис послушно кивнул, с осторожностью ступил в город, пытаясь не нанести разоренным улицам еще большего ущерба, и присоединился к девочке, хотя опуститься на колени им вдвоем было уж совсем негде.
Снова послышался шум; из недр башни донеслись крики. Через несколько мгновений в одном из нижних выходов появился отряд рыцарей, ведущих с собой кротиху в белой робе. Толпа вокруг носилок замерла.
— СИВИЛЛА! — сказал кто-то.
Увидев раненого рыцаря, кротиха оставила своих спасителей и бросилась к нему.
— ГВЕНДОЛИН! — сказал сэр Тимоти, почувствовав ее лапки на своих окровавленных доспехах.