– А сколько их тут? – спросила Изабель.
– Неизвестно, да их и невозможно точно подсчитать. Кроме них в Преисподней содержится Джонни Никто. Когда-то он был человеком, возможно, волшебником, погибшим на дуэли. Он сохранил человекоподобную форму и состоит из мышц и крови, причем кровь сочится отовсюду. У него нет ни кожи, ни костей, но Джонни способен держаться прямо. Он все время кричит, но говорить не в состоянии. Когда мы изловили его, Джонни убивал людей, чтобы забрать у них кожу и кости. Ему удавалось принять прежний вид на некоторое время, потом чужая плоть отторгалась, и Джонни вновь выходил на охоту. Он постоянно испытывает страшные мучения.
– Но почему он не убьет себя сам? – удивилась Изабель.
– Он пытался уже несколько раз, – ответила Джессика. – Проклятие не позволяет ему умереть. Но и это еще не все… В Пещере находится Портрет Мессермана, дьявольская ловушка, оставленная Пришельцем, – тем самым чародеем, который появился в Хейвене полгода назад и был вынужден бежать, спасаясь от преследования Верховного Суда магов. Мы до сих пор не знаем, кто и как создал портрет, но чары его очень сильны. Из-за них погибли все маги Верховного Суда. Сейчас Портрет хранится здесь, в Пещере. Порождения Портрета тоже когда-то были людьми, но теперь это самые страшные демоны. Опытные чародеи говорили мне, что твари, заключенные в Портрете, все еще живы, но их удерживает мощная сила, понять которую мы так и не смогли. Если достаточно долго смотреть на Портрет, демон вырывается наружу, а вы оказываетесь на его месте. Рядом с Портретом нужно быть предельно осторожным.
– Тебе нечего бояться, Хок, – улыбнулась Изабель. – Ведь смотреть на Портрет ты сможешь вдвое меньше других.
Хок подмигнул ей своим единственным глазом. Джессика кашлянула, чтобы привлечь их внимание.
– Следует упомянуть и Ползучую Дженни. Это сплошная загадка. Живая смесь из паутины, плесени и мха, в которой спрятаны выпученные глаза и зубастые пасти. Когда мы доставили гадину с Улицы Богов, она была величиной примерно пять или шесть футов. Дженни расправлялась с иноземцами, и нас попросили ею заняться. Теперь она, должно быть, стала громаднее подвала. Если какие-нибудь болваны освободили Дженни, то тварь уже успела недурно ими позавтракать, так что я даже не берусь определить, насколько она выросла.
– Нет ли там еще кого-нибудь? – поинтересовался Хок, в его голосе явно сквозила ирония.
– Почему же, конечно, есть! Бримбстонские демоны, человекоподобные существа, так называемые «носферату» – не живые, но и не мертвые. От них исходит запах тления и серы, а глаза всегда заполнены кровью. Их сила разрушает реальность и рядом с ними искажаются пространство и время. Их всего двое, благодарение Богам, но они, пожалуй, опаснее всех остальных. Когда их удалось захватить, мы потеряли пятерых констеблей и двух магов. Мне бы не хотелось, чтобы список продолжился.
Наконец, Нечто. Мы не знаем его сущности, не знаем, как оно точно выглядит. Известно лишь то, что тварь огромна, крайне свирепа и совершенно невидима. И, судя по тому, в каком состоянии находили тела ее жертв, у нее дьявольски острые и длинные зубы. Чудовище захватывает добычу в сети и тащит ее к себе в нору. Нельзя пройти мимо норы твари незамеченным. Она не жрала уже несколько месяцев, но, надо полагать, еще жива.
– Знаете, о чем я подумала, – с усмешкой произнесла Изабель. – Давайте-ка вернемся назад и заявим под присягой, что не смогли отыскать вход в Преисподнюю.
– Тогда я пойду туда один, – неожиданно заявил Барбер.
– Твое предложение соблазнительно, Изабель, – губы Джессики слегка скривились, – но неприемлемо. Мы Дружина Молота и должны выполнить задание. Так говорится в нашей присяге. Слушайте меня! Сделаем так: Шторм откроет дверь и останется здесь, первыми войдут Барбер, Хок и Изабель. Если заметите что-нибудь живое -убейте его. Шторм последует вслед за вами, чтобы поддерживать вас своей магией. Я пойду позади всех. Макреди останется здесь и будет охранять вход. Возможно, на нас попытаются напасть с тыла.
– Ты никогда не берешь меня туда, где горячо, – с досадой произнес парламентер.
– Конечно, – ответила Винтер, – неужели ты не благодарен мне за это?
– О, весьма.
– Всем занять свои места! – скомандовала Джессика. – Шторм, открывай дверь.
Маг опустился на колени и начал что-то бормотать. Барбер шагнул вперед, а Хок и Изабель встали рядом. Стюарт оглядел их и нахмурился:
– Вы, похоже, не доверяете доспехам? Мы направляемся не на посиделки в таверну.
– В броне я чувствую себя черепахой, – поежился Хок. – В Страже время от времени вводили подобную амуницию, но безуспешно. При такой работе, как у нас, намного важнее быстро двигаться и везде поспевать. Попробуй поймай карманного вора в толпе, если на тебя напялен стальной панцирь. И, кроме того, в наши плащи вшиты металлические нити.
– Только ты никогда не надеваешь плащ, пока я не заставлю, – заметила Изабель.
– Да не люблю я его, – пожал плечами Хок, – вечно он путается в ногах во время драки.
– А я всегда полагаюсь на свои доспехи, – твердо заявил Барбер, поигрывая мечом. Его глаза были устремлены на Шторма. – Как бы вы хорошо ни владели оружием, уверенней себя чувствуешь с панцирем на плечах.
Его речь прервал громкий голос мага. По полу пробежала легкая дрожь, проникшая в самое сердце Хока. Громадная стальная дверь повисла в воздухе и поплыла в двух-трех дюймах над землей. Железная махина почти восьми футов высотой, поблескивая в свете ламп, отходила в сторону, открывая проход, из которого вязко сочилась непроницаемая темнота. Оттуда пахнуло холодом, и издалека донеслись неясные, странные звуки. В них слышались то плач, то истерический смех, но ни один человек не смог бы так хохотать и плакать.
– Идите же, – глухо произнес Шторм. – Я не знаю, как долго сумею удержать дверь открытой. Слишком сильны наложенные на нее чары.
– Вы слышали? – воскликнула Джессика. – Скорее вперед!
Барбер шагнул в проход, и тьма сомкнулась за ним. Хок и Изабель, держа оружие наготове, бросились следом. В темноте внезапно вспыхнуло серебристое сияние. Стражи мгновенно заняли оборонительную позицию, прижавшись друг к другу спинами и стараясь угадать, откуда приближается угроза. Они стояли в узком коридоре, уходящем, казалось, в бесконечность. Стены и низкий потолок покрывал толстый слой грязной паутины. Пол был выложен из плит шершавого песчаника, забрызганных в нескольких местах уже засохшей кровью. Тьма раздвинулась и пропустила к ним Шторма и Джессику.
– Здесь чисто, командир, – тихо сказал Барбер, – никого и ничего.
– Если это действительно Преисподняя, в ней не может быть чисто, – произнесла Изабель. – Разве что демоны уже убрались отсюда.
– Я не знаю, где мы, – проговорил Шторм. – На Преисподнюю не похоже. Воздух пронизан магией, но я не чувствую обычных защитных заклятий, как ожидал. Все здесь… выглядит странно.
– Уж не хочешь ли ты сказать, что завел нас не туда? – спросил Хок подозрительно.
– Нет, конечно, – ответил маг. – Преисподняя должна быть как раз тут. А перед нами то… что заменило ее. Боюсь, демоны уже на свободе. Это место – огромная ловушка, расставленная специально для нас.
– Возможно, – кивнула Джессика, – но еще рано дрожать, верно? Непосредственной угрозы пока нет. Шторм, куда ведет коридор?
Шторм сердито тряхнул головой:
– Не знаю. Здесь мое внутреннее зрение бессильно. Но я ощущаю присутствие чего-то впереди. И, кажется, оно наблюдает за нами.
– Так покажемся ему во всей красе, – Винтер говорила повелительно – Барбер, где твое место? Идти медленно, шаг за шагом. Помните, что помимо чудовищ тут должны быть мятежники. Если мы встретимся с кем-то, не стесняйтесь изображать из себя героев, ясно? А если бунтовщики решат сдаться – прекрасно, но будьте с ними поосторожнее. Ну, вперед, настоящая работа только начинается!