Ну вот, отдохнув три месяца, с сентября по ноябрь, с начала декабря я опять вышел на работу. Но тяжесть утренних переездов сказывалась, и я понимал, что на весь день меня не хватит. Сейчас я работаю полдня. С утра еду, а после обеда возвращаюсь. И в два часа уже дома. Так и привыкаю. Спрашиваю у врача Накано, можно ли с января увеличить время работы, а он отвечает: подожди, не торопись. Таким образом, как минимум до конца января я буду продолжать работать по полдня и отдыхать по средам. Среда — поход к врачу, выходной в этот день покрывается по статье несчастного случая на производстве.
Поездка на работу по-прежнему сказывается. Час езды от Коива, далее пересадка на Ханамацу на монорельс, где постепенно голова начинает тяжелеть. Приехав на фирму, первым делом выпиваю лежащий там баффарин, минут через тридцать успокаиваюсь, и все повторяется.
Глядя со стороны, я ничем не отличаюсь от других. Это невидимое людям страдание, и оттого бывает горше вдвойне. На счастье, мой начальник меня хорошо понимает. Говорит: «Одним поездом бы позже», — или: «Сам бы мог попасть в такой переплет». Поставили мне в больнице диагноз, объяснил я все начальнику, а он лишь говорит: «Нужно — ложись в больницу, только поскорее выздоравливай».
Вскоре после происшествия, уже в больнице, я видел мрачные кошмары. Вот наиболее запомнившийся. Кто-то пытается меня волочить. Окно прямо рядом с кроватью, и вот меня увлекают за собой. Оборачиваюсь — а там стоят покойники. Да, я часто встречался с призраками.
С давних пор видел сон, будто я птица и лечу по небу. А в те дни снилось, как меня подбивают в таком полете. Не знаю, стрелой или ядром. Подбитый, я падаю на землю, где меня запинывают до смерти. Вот такой сон. Раньше это был приятный сон, а сейчас превратился в кошмар.
Злость и ненависть к преступникам? Все это я уже пережил. Ненависть, естественно, есть. Скорее бы с ними расправились. Сейчас я могу сказать только это.
Впервые мы встретились с г-ном Оохаси в начале января 1996 года. Во второй раз — в конце октября. С момента первой встречи прошло десять месяцев. Как за это время проходила реабилитация после осложнения — такова тема нашей нынешней встречи. По словам самого г-на Оохаси, состояние то улучшается, то ухудшается. Он и сейчас по-прежнему страдает от головных болей и бессилия. Но от головной боли — больше всего.
Вместе с тем, главной личной проблемой г-на Оохаси стало отлучение от прежней работы. За неделю до нынешнего интервью ему сообщил об этом старший начальник. «Некоторое время поработаешь на более простой, не требующей напряжения работе, и побыстрее выздоравливай». Произошел разговор, и на нынешней должности руководителя направления коммерческого отдела г-на Оохаси заменил его старший коллега.
Но это ладно. После долгой разлуки г-н Оохаси выглядит намного лучше. В клинику врача Накано в районе Кудан из своей квартиры на Эдогава он ездит на мотоцикле. Главная причина тому — головная боль от езды в электричках. В этот день к месту интервью он тоже приехал на мотоцикле. Атмосфера разговора по сравнению с прошлым разом была более оживленной, на его лице всплывала улыбка. Создавалось впечатление, что все движется в лучшую сторону…
Но, как говорит он сам, боль не видна постороннему глазу, и тяжесть этой боли ощутима только для него самого. Мы желаем ему поскорее выздороветь и вернуться на передовую.
После нашей первой встречи, с февраля по апрель включительно я приезжал на работу к восьми тридцати, и к трем уже возвращался домой. Головная боль не прекращалась весь день. Она как волны — то накатывала, то отступала. Болит и сейчас, и если заболит, то надолго. Как будто сверху наваливают, нахлобучивают что-то массивное. Есть и постоянная боль, будто от легкого похмелья. Постоянная. Когда чем-то увлекался, забывал, но все остальное время голова болела. Засыпал с мыслью «а-а, раскалывается». С конца августа до начала сентября неделю-две боль была сильнее прежней. Просыпался по ночам. Приходилось пить лекарства, ставить компресс со льдом. Посоветовался с начальником, тот говорит: не перетруждайся, работай только до обеда. С тех пор состояние остается неизменным. Наоборот, перешло в хроническое. Приезжая на работу, сразу выпиваю две таблетки баффарина. Если помогает, тем и ограничиваюсь. Сегодня выпил в целях профилактики. Сами понимаете, такой разговор.
С вами все в порядке? Извините, конечно.
Ничего-ничего. Все равно уже хроническое. Я работаю примерно в своем нынешнем состоянии и понимаю, как оно будет изменяться. Уже привык. Когда начинает болеть, в голове образуется некая точка, из которой боль распространяется по всей голове. Сейчас она слева. В разные дни она возникает то слева, то справа. Бывает, что по всей голове сразу.
Нынешняя моя работа — занесение в компьютер кодов разных видов работ по ремонту машин после аварии: пользоваться кодами очень удобно. Использую весь свой двадцатилетний опыт. Хорошо, когда фон монитора зеленый. От трех-четырехцветного фона начинают болеть глаза. Фокусирую на чем-нибудь взгляд, и начинается. Или смотришь на экран, кто-то окликнет, обернешься, присмотришься и — бах! Такая пронизывающая боль. Очень часто. Причем, если слева, болит внутри левого зрачка, если справа — то внутри правого. Будто меня пронзили вертелом. Когда длится такое, невольно задумываешься о самоубийстве. Со смертью станет легче. Я и сейчас думаю так же.
Пробовал сходить на прием к окулисту, тот немного посмотрел, и говорит: с вами все в порядке, состояние в пределах нормы. Вот и все. И ни о чем больше говорить не желает. Недавно разговаривал с одним врачом, тот сказал мне, что такие симптомы иногда возникают у сельхозработников. Если они используют органические фосфорные удобрения, поражаются нервы, и образуется сходное состояние.