Иногда, общаясь с хорошенькими барышнями, чувствуешь себя так, словно балансируешь на туго натянутом канате без страховки. Нечто подобное испытывал Игорь. Эта живая девушка как-то не вписывалась в уныло-деловую обстановку заводского офиса. В той же комнате работали еще две невыразительные женщины средних лет, прекрасно сливаясь с ее серым фоном. В наступившей тишине Плахов буквально кожей чувствовал, как они прислушиваются к их разговору.
— Левашов, вы говорите... А имя-отчество?
— Валерий Семенович.
— Левашов есть,— подтвердила барышня,— но только Игорь Сергеевич, тысяча девятьсот семьдесят второго года рождения.
— Тем более не подходит.
— Может, он в архивных файлах... Одну секундочку. Девушка ловко пробежалась по клавиатуре:
— Вот... Левашов Валерий Семенович. Мелькнул такой господин на заводе. Это было полтора года назад. Отработал один день и уволился.
— А что, так можно? — удивился Игорь. Девушка пожала плечом:
— Ну почему нет. Сейчас, по-моему, все можно. Она взглянула на Плахова и вдруг резко сменила тему:
— Скажите, если не секрет, а кто вы по званию?..
Она задала вопрос с такой непосредственностью, что промолчать не представлялось возможным. Впрочем, Игорь и не собирался этого делать:
— Пока капитан, но лет через пять запланировал стать генералом.
— Обязательно станете! У вас генеральская внешность.
— Спасибо, но я еще молод.
— Я имела в виду мужественное лицо.
Плахов улыбнулся — слышал бы ее сейчас Вася!
— А вам как работается в этом веселом месте?..
Девушка бросила быстрый взгляд на соседок. Встретившись с двумя парами любопытных глаз, понизила голос:
— Вообще-то, я учусь на вечернем — на последнем курсе журфака, а здесь просто подрабатываю.
— Неужели? Тогда мы с вами к каком-то смысле коллеги.
— То есть?
— Представители власти. Вы вроде как пятая, а я... Точно не помню, какая.
С ее лица не сходила улыбка, которая никак не сочеталась с той скучной работой, которой она занималась. Игорь решил, что эта улыбка предназначена лично ему.
— У вас, наверное, очень интересная работа?
Плахов снова вспомнил своего коллегу, просящего милостыню в подземке:
— Не то слово! Сыщики всегда на переднем краю. Впрочем, как и журналисты. А потому...
Он поднял палец вверх. -Что?..
— Должны держать связь.
За спиной послышался громкий неприятный голос:
— Мариночка, вы не забыли, что надо отнести отчет Виктору Ивановичу?..
Девушка состроила потешную гримаску.
— Вот,— она написала на бумаге семь цифр.— С удовольствием возьму у вас интервью. А сейчас, извините...
Плахов поднялся со стула:
— Понимаю.
Следующий визит оказался не столь приятным. По дороге к Левашовой Плахов никак не мог взять в толк: каким же надо быть конспиратором, чтобы полтора года морочить голову жене и сыну. Причем с таким искусством, что у тех даже подозрений не возникло. Нет, тут явно что-то не стыковалось...
Дверь открыл сын Левашовой. Сама хозяйка дома сидела на диване в совершенно подавленном состоянии. Судя по россыпи таблеток на ночном столике, пропажа мужа сильно ударила по ее здоровью. Галина молча указала гостю на стул.
Игорь выдержал паузу:
— Я только что с «Электросилы». Безжизненный голос, опущенные плечи...
Плахов почувствовал жалость к этой женщине, которая, судя по всему, очень любила мужа. Он поймал себя на оговорке: «Почему любила?..»
Левашова подняла усталые, словно присыпанные пеплом глаза на оперативника и тут же опустила, стесняясь своего вида.
— И что там?..— тусклым голосом спросила она.
— Так вот: Валера там не работает.
Женщина вздрогнула, словно прикоснулась к горячей батарее:
— Как это не работает?..
Она попыталась переварить эту информацию, но новость явно не прижилась.
— А как же пропуск?!
Галина неожиданно резко поднялась с дивана. Подошла к шкафу, торопливо достала из кармана пиджака мужа документы.
— Вот...— Она выложила на стол записную книжку, карточку на проезд в метро, талоны на льготное питание. Пропуск вручила Плахову в руки.
Игорь раскрыл корочку — с фотографии на него глядел широколицый мужчина в костюме, при галстуке. Он профессионально обратил внимание на то, что пропуск не продлен.
— Все верно. Полтора года назад отработал один день, и с концами...
Галина оторопело посмотрела на оперативника: