Перестали смертные думать о загробной жизни. Ну да Сами Знаете Кто им судья.
А Вася Пупкин не один такой. Много их таких, Вась Пупкиных. В природе человеческой есть такое качество нехорошее, любят люди себя, смертных, все себе простить готовы, ну да это и понятно, кто ж себя не любит. Только вот они думают, что все их любят и что все им всё простят. Вася Пупкин – это еще не самое страшное. Возьми, мил человек, или кто ты там есть, маньяка любого, душегуба, жизней пятьдесят без толку загубившего. Так что ж, он себя грешником, что ли, считает? Дудки. Он себе оправдание всегда найдет. Обстоятельства так сложились, мать в детстве грудью недокормила, учителя злобные, друзья – хулиганы, менты – козлы, мир – бардак и так далее. А сам стоит во всем этом в белом фраке и автографы раздает.
Скажешь, я – циник? Нет, просто давно этим вопросом занимаюсь.
Единственное, что меня в той ситуации хоть немного утешало, так это что я все-таки сумел своего старого друга на это дело уговорить. Скагс, он, знаешь ли, хоть и моложе меня, но тоже из демонов старой закваски. Свое дело знает крепко, умом не обделен, за себя постоять сможет, но и лишнего воротить не станет. А то бывают такие, из нынешних особенно: дай ты ему лицензию, так он тебе за два дня Варфоломеевскую ночь оформит.
Зато Азраель меня тревожил. Ангелы, они ведь, как демоны и как люди, – разные. Азраель был ангелом-мстителем, ангелом-истребителем, сейчас таких тоже не делают. Асгарота он, конечно, запросто развел. И со Скагсом у них старые счеты. То, что он весь ад подставить хочет, так это для ангела вообще нормально, служебное рвение показывает. А то, что про Скагса вспомнил, это как расценивать? Проявление нездоровых эмоций? Может ли ангел быть злопамятным? Большой вопрос.
Асгарот заявился вовремя, в чем в чем, а в пунктуальности ему не откажешь, хотя со здравым смыслом и полная беда. Я взглянул на часы. Скагс уже должен был покинуть свой внешний круг, в котором он себя похоронил по собственной инициативе, и переправиться на Землю, благо оттуда недалеко.
Асгарот нацепил мне на грудь пропуск, такой же, как у него болтался, и мы двинули. Нам в отличие от Скагса двигать надо было изрядно.
Монеты, как ты понимаешь, сверху вниз бросать надо, да еще с большой высоты, чтобы зону поиска увеличить. Вот Азраель и выбрал себе место на одном облаке.
Я себя на облаках не очень хорошо чувствую. Демон я все-таки, а облака – не то место, где порядочному демону следует находиться. Думаю, если ангела к нам в подземелья засунуть, он тоже от страха посинеет и перышки свои подрастеряет.
Первым делом я монеты проверил. Все путем, обычные такие, золотые, вес правильный. Посмотрел заклятие, которое на них лежало. Пардон, это у нас заклятие, а у них, наверху, это благословение. Или еще что-то в этом роде. Ну, знаете, типа, наши – все разведчики, а их – сплошь и рядом шпионы.
Но заклятие было правильным, все по условиям договора, ничего лишнего. Я отдал монеты Азраелю и кивнул, дескать, все нормально.
– Ну что, пацаны, – сказал он, – фигли нам тут тереть, все уже давно перетерто. Швыряю?
– Швыряй, – сказал я.
И он швырнул. Все четыре одним махом. Они полетели вниз, переворачиваясь в воздухе и искрясь под лучами солнца. Отвратительное зрелище, на мой взгляд, впрочем, секунд через тридцать даже демоническим зрением их было не углядеть.
– Ну, типа, все, – сказал Азраель. – Ангел сделал свое дело, ангел может уходить.
– Не смею задерживать, – сказал я.
Он расправил крылья и упорхнул.
Асгарот тупо смотрел вниз. Под нами раскинулась во всю свою ширь Москва, катила свои воды река ее же имени, заводы выпускали в небо дым, заходили на посадку самолеты.
– Ну что, пацан, – сказал я, – доволен, какую кашу заварил?
– Хоть вы меня не терзайте, – сказал он. – Сам жалею, что этому Скагсу такую задачу доверили. Может не потянуть.
– Скагс и не такое потянет, – сказал я. – Не о Скагсе тебе следует беспокоиться. О себе.
– Сам о себе побеспокойся, эксперт, – огрызнулся он и спрыгнул вниз.
Даже крылья не расправил, пижон.
Я посидел еще немного на облаке, полюбовался пролетающими мимо самолетами, один из них прошел от меня всего метрах в сорока. Я – демон мудрый, потому захватил с собой пару бутылочек пивка, чтоб время скоротать. Возвращаться в ад сразу не хотелось. Давно я все-таки в этом мире не был. Может, в тот момент я даже позавидовал Скагсу, хотя, как потом выяснилось, нечему там было завидовать. Ну, это я вперед забегаю.
А больше о том дне рассказывать и нечего. Я сидел на облаке, пил пиво, швыряя пустые бутылки в самолеты, а пробками сбивая летающих чуть ниже птиц, думал о судьбе монет, о том, что за люди их найдут и как там у них все со Скагсом сложится, об Азраеле думал, о многом, короче. Но ни до чего путного я в тот день так и не додумался.
Архив Подземной Канцелярии
Мемуары демона Скагса
Запись три тысячи четыреста восемьдесят пятая
Через пятнадцать минут после того, как ушел Бегемот, ко мне явился курьер и принес мне мое командировочное. У старого демона из внутреннего круга были хорошие связи, и оперативности его работы я не особо удивлялся.
Поскольку я числился в командировке с момента получения удостоверения – кстати, лицензия к нему прилагалась, – с работы я тут же ушел с чистой совестью.
Проклятое место пусто не бывает. Завтра же мне подыщут временную замену. А может, даже и постоянную. Командировки на Землю могут быть чреваты разного рода осложнениями. По крайней мере, бывали чреваты в прежние времена.
Как я уже упоминал, у нас во внешнем круге компьютеров нет, поэтому для того, чтобы получить интересующую меня информацию, пришлось идти в библиотеку.
Мне требовалась хоть какая-то информация о стране, в которой придется работать, а того, что я знал, было явно недостаточно.
Я обрисовал жирному бесу-библиотекарю то, что мне требовалось, и он выдал мне несколько тонн макулатуры. Поскольку лишнего времени у меня не было, а на прочтение всех этих подшивок ушли бы годы, я попросил конспект. Знаете, демоны-студенты пишут конспекты по истории разных стран. Тем самым они закрепляют свои знания и попутно облегчают поиск информации посетителям библиотеки. Очень удобно.
Конспект по России был довольно толстым, и я решил просмотреть только данные за последний век. Чтобы определиться с привычками и нравами смертных, этого вполне достаточно.
Конспект по двадцатому веку в России писал какой-то двоечник. Он был совсем тонюсеньким, бессвязным, и в нем просто сообщалось о том, какие происходили события, – ни тебе подоплеки, ни логического основания, ни каких бы то ни было выводов.
Вот вам навскидку:
«Двадцатый век в России был временем больших и смелых экспериментов с государственным строем, общественным сознанием и, что самое интересное, агрессивным атеизмом. (Кто, как и зачем проводил эти эксперименты, автор работы не указывал. То ли забыл, а то ли не знал.)
В начале века Россией управлял монарх. Народу это почему-то перестало нравиться, и произошла революция. Потом еще одна.
Нового монарха звали Ленин, только назывался он не царем, а вождем. Его наследник не захотел называться вождем и предпочитал, чтобы его называли отцом народов.
Сменой общественного строя этот период назвать довольно трудно. По сути одна монархия сменилась другой, изменились символы государственной власти, старая аристократия была разогнана, но ей на смену тут же пришла аристократия новая, а официальной религией страны стал коммунизм, обещающий построить царствие небесное на Земле и в самые ближайшие сроки.
Основной и фатальной ошибкой коммунизма было то, что он пропагандировал всеобщее равенство между смертными.
Всеобщее равенство между смертными является апофеозом абсурда. Смертные никогда не были и никогда не будут равны между собой, потому что они просто не могут быть равны. Есть праведники, и есть грешники, вот первое из легиона различий.